Да, где-то мы прошлепали, и, если это правда, то будут проблемы. У султана и у нас заодно.

— Откуда мог лететь дирижабль?

— Вероятнее всего с британского Кипра.

— Да, эта мысль приходит в голову первой. Что ж, благодарю вас, Александр Андреевич. Мне пора на Большой Императорской Выход. После него, в четырнадцать ноль-ноль, я назначаю совещание в расширенном составе.

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОМЕЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. КОМПЛЕКС «ПОРФИРА». 5 мая 1918 года.

— Ты как, малыш?

Маша пожаловалась.

— Молока мало. Клавдия Петровна успокаивает, что в начале так бывает, но я все равно волнуюсь. Как я буду кормить двоих?

Успокаивающе улыбаюсь.

— Не волнуйся, солнышко. Мы же уже подобрали кормилиц на всякий случай. Уж с голоду наши дети точно не умрут.

Молодая мама вздыхает, глядя на то, как сын жадно сосет ее грудь. Затем вдруг спрашивает:

— Как там Аликс? Родила уже?

— Да. Мальчика. Назвали Николаем.

Маша качает головой.

— Да, уж, плохо дело.

Бодро уверяю:

— Не волнуйся, мы со всем разберемся, вот увидишь. Все, солнце, мне пора бежать на Большой Императорский Выход. Позднее я заскочу к тебе, а потом у нас в два часа дня совещание по ситуации в Османии.

Императрица поднимает голову:

— Что-то серьезное?

А что я могу тут сказать, если сам ничего толком еще не знаю? Да, и расстраивать не хочется.