См.: Красный архив. Т. 1 (56). М., 1933. С. 82–117. В частности, В. В. Шульгин обращал внимание на то, что обвинение правительства в измене означает призыв к восстанию. Поскольку же сама Дума «на баррикады не пойдёт», звать других к оружию аморально. Однако, после своей речи 3 ноября 1917 г. сам Шульгин получил обвинение в провокации со стороны Е. Н. Маркова: «Народ и рабочие – они люди дела, они люди мозолистых рук, они не болтуны и словам вашим, к сожалению, верят, и если вы говорите эти слова: будем бороться с государственною властью во время ужасной войны, понимайте, что это значит то, чтобы рабочие бастовали, чтобы рабочие поднимали знамя восстания, и не закрывайтесь, что вы только словами хотите ограничиться; нет, знайте, что ваши слова ведут к восстанию, ведут к бунту, к народному возмущению, к ослаблению государства в ту минуту, когда оно дрожит от ударов ненавистного, злобного, презренного врага» (Государственная Дума. 1906–1917. Стенографические отчёты. М. 1995. T. IV. С. 57).