— Ну хорошо, пусть будет 6–3 CQS, потом дам вам имена, а то язык с вами сломать можно, — проворчал я.

Он взглянул на меня с удивлением, как мне показалось, но ничего не ответил. Я поинтересовался:

— И долго будет проходить это обследование?

— Недолго, капитан, не больше 15 минут, — сказал робот. — Но на это время нам необходимо отключить ваше сознание.

— Ну если без этого никак, то так уж и быть, отключайте, — вздохнул я.

CQS приложил к моему лицу прозрачную маску. На ней не было никаких креплений, но она держалась прочно, при этом нисколько не мешая — как будто стала моей второй кожей.

Перед моими глазами заклубился туман, переливающийся всеми цветами радуги, он становился все гуще и гуще, я глубоко вздохнул и… проснулся. Я лежал в той же позе на том же лабораторном столе. Гуманоид-доктор куда-то исчез. В комнате ничего не изменилось, если не считать пронизывающего холода. Я совсем продрог. Зябко поеживаясь, я обхватил себя руками за плечи и позвал Тар-5.

— Эй, приятель, а сколько я спал? — спросил я, постукивая зубами от озноба.

— Ваше сознание было отключено в течение 20 минут, капитан — отрапортовал Тар-5. — Все прошло успешно, диагностика проведена.

— 20 минут? Надо же, а мне показалось, что прошло не больше секунды… Слушай, а почему тут такой собачий холод? Что, у вас на Станции трубы отопления прорвало? — решил я пошутить.

— Нет, климатическая система Станции в норме. Понижение температуры было необходимо для процесса активации и диагностики. Потерпите, через пару минут здесь будут комфортные 25 по Цельсию.

Действительно, воздух в комнате быстро прогревался. Я спустил ноги на пол.

— А что с моим псом? — с беспокойством спросил я.

Капсула, куда я поместил Бона, стала открываться, и моя собака выпрыгнула оттуда прямо на пол. Выглядел чих прекрасно, был весел, подвижен и страшно рад нашей встрече. Я сел на корточки и погладил его, а он мячиком скакал вокруг меня, крутил хвостом, как пропеллером и пытался запрыгнуть мне на колени.

— Ваш питомец практически здоров, — уверил меня Тар-5. — Правда, одно небольшое отклонение мы у него обнаружили.

— Что такое? — расстроился я.

— Ничего серьезного, это довольно распространенное нарушение. Крипторхизм. У него яички не вошли в мошонку.

— Ну, это-то я и раньше знал, — с облегчением выдохнул я. — А больше ничего серьезного?

— Нет, песик абсолютно здоров. А этот незначительный дефект мы уберем. Завтра собака будет полностью в норме.

— Класс! А что насчет меня?