Ну и как это возможно? Никак, были уверены все четверо, однако, старик заставил Змея встать и нанести другой удар. Причём в полную силу, с полной скоростью, с целью убить старика.

Змей хищно улыбнулся, приготовился расправиться с этим садистом, в его глазах сверкал лёд, он был рад прекратить всё это одним ударом, расправил плечи и…

Ну, в общем, может, так и было бы в каком-нибудь кино, да вот в реальности всё куда как прозаичнее и ближе к этой самой реальности.

Змей стал нежно-белого цвета, зубы стучат, а мочевой с трудом сдерживается, чтобы не приступить к своим непосредственным обязанностям прямо тут и сейчас. Старик этот блин…, да он вообще бессмертный! Киборг какой-то, а не человек…, в общем, Змей собирался с силами и остатками храбрости, минут этак восемь, а потом ударил, будучи уже весь мокрый от едкого пота. И снова, Лёха был уверен – никаких признаков того, как он ударит и когда, не было, лицо как камень. Однако вот он, Змей, лежит на полу. Живой хоть? Да вроде дышит…, осерчал что-то старик. Видимо, он полагал, что они с ходу начнут угадывать удар, даже сквозь каменные маски, в какие он научил их превращаться свои лица. А ученики оказались нерадивыми и ничего…, стоп.

Лёха тряхнул головой, прикрыл глаза, постарался воспроизвести в памяти момент, когда старик сбил Змея с ног в первый раз. Лицо бесстрастно – там нет никаких признаков намечающегося удара. Глаза мерцают, в них что-то есть, но прочесть это почти невозможно – так китаец понял, какой будет удар? Глаза – зеркало души? В них он всё прочёл? Бред. Глаза, без ресниц, бровей, морщинок, движений микро-мышц вокруг них, без всего этого они не выражают ничего, это просто два органа зрительного восприятия, они выражают только простейшие вещи – работу самих себя, своих отдельных частей. Расширение зрачков, сужение, повреждение капилляров, неполадки с хрусталиком и так далее, но и только. Намерений человека, глаза сами по себе, не выражают. Поэтому нужны каменные лица – это помогает скрыть твои мысли, то, что ты задумал сделать, противник не сможет увидеть, не будет знать, что его ждёт…, но Великий Мастер, эту хрень, видимо и придумал. В это значит, что он не мог не придумать и контрмер.

Перед глазами полыхнула картина, когда Змей ударил его самого во второй раз, снова сменилась, словно в стоп-кадре, он поспешно осмотрел то, что видел несколько минут назад – поспешность тут была обязательным условием, он не обладал фотографической памятью, образ уже стирался и вскоре исчезнет. Когда Змей ударил, что-то изменилось. Нет, не так – до того как он ударил, что-то изменилось, не в лице, ниже. Шея, плечи, едва заметное напряжение мышц рук.

Лёха открыл глаза и взвизгнул – прямо перед ним, на расстоянии ладони, лицо старика.

-Очень хорошо, что ты понимаешь, кто ты. – Улыбнулся китаец. Сразу никто не понял, но спустя секунд десять, дошло – визг и любимое словечко китайца, в отношении всех остальных двуногих…, Лёха покраснел слегка и отвёл взгляд.

-Поднимайся. Ещё раз. – Вдруг сказал китаец, Лёха на него глянул и увидел глаза старика. Весёлые, при этом холодные, затягивающие в себя. И старые, очень, очень старые…, сколько же ему лет интересно? Ага…, и сколько за ним трупов? Что-то подсказывало, что лучше не знать.

Вместе с ним, подняться пришлось и Кабану, который левой ногой сейчас двигал с трудом – последствия воспитательного удара, прописанного за неуспеваемость.

Кабан сосредотачивался долго, кажется, минут пять не меньше, а потом ударил. И Лёха шагнул вперёд, ударив ладонью в его плечо, до того, как удар вышел на середину своей амплитуды. Кабан от толчка и неожиданности грохнулся на спину, а Лёха замер на месте, испуганно оглядываясь – тумака за неуспеваемость не последовало. Наоборот. Китаец расплылся в широкой довольной улыбке. А потом сказал слова похвалы:

-Плохо, очень и очень плохо. – Головой качает, даже не пытаясь подавить улыбку. – Но для белого сала, отравленного пустотой бессмысленной жизни свиней – великий подвиг.

И ушел, оставив их одних. Впервые за всё время, что они были здесь, китаец уходил так рано, обычно он не отставал, пока они не начинали падать от усталости, а тут просто ушёл и всё.

-Малой, братан, блять, как? В натуре, как??? – Выдохнул Кабан, когда шок их отпустил, и след китайца давно и успешно простыл.

-Нужно не совсем на лицо смотреть. – Почему-то, смущаясь, ответил он. – Сюда, - показал на точку чуть ниже кадыка, - не сосредотачиваясь, панорамно, как будто всю картинку хочешь запомнить.

Минуту молчали, почёсывая затылки.

-Бля, я кажись въехал. – Змей поднялся. – Бор, давай, ебанёшь пару раз, только не в полную, я тут кони двинуть не хочу.

Бор пожал плечами, но поднялся и спустя пару минут нанёс первый удар.

-Нет, я в натуре понял как. – Буркнул Змей.

-Ну-ну. – Скептически сказал сверху Бор. Змей голову поднял, кряхтя, стал подниматься.