Но мои мысли вскоре были прерваны. За самым большим склепом что-то завозилось, зазвенело цепями и мы с Амулетом заорали.

Я развернулась и побежала, забыв все указания об использовании темной магии. Не буду я лезть к темным сущностям!

Боги, и свисток не работает, не издает ни звука!

Споткнувшись о корень дерева, я не удержала равновесие и упала. Перевернулась на спину и с ужасом уставилась на нечто в черной простыне. Оно гремело цепями, сковывавшими костлявые руки, которые торчали из "туловища". Затем в центре простыни обнаружилась пасть.

Она открыла ее и двинулась в мою сторону. Голубой шар заметался вокруг, а затем неожиданно лопнул и до меня донеслись крики других участников вылазки.

– Неет, мы просто хотели безобидно пошутить! А-а-а...

И все смолкло.

О-о! Если те мускулистые парни так орут, то что же делать мне?!

Простыня взметнулась наверх, а потом упала на землю грязной и безжизненной кучей тряпья.

Я поднялась на ноги и беспомощно огляделась. Из-за дальних деревьев появился темный дым – там шло нешуточное сражение. Иногда небо озаряли огненные всполохи, но голосов я уже не слышала.

Голубой магический шарик был следилкой? Что происходит?

– Этот призрак напустили на нас адепты переростки, – прошептал Амулет, который сам трясся, как осиновый лист, но сейчас немного взбодрился.

Поборов отвращение и страх, я подошла к тому, что осталось от страшилища. Подхватила с земли корягу и поворошила это нечто. Осмелев, разворошила кучу основательно. Действительно – просто ветошь и старые ржавые цепи. Груда костей, которую некроманты подняли и заставили призрак двигаться.

– Мерзавцы следили за тобой и угорали, – мрачно констатировал котик.

Но, видимо, им самим теперь приходилось туго. Их крики, которые я успела услыхать, пробрали до костей. Что на них напало такое опасное?

– Где ректор? – прошептала я.

– Возможно, ушел, бросив нас в экстремальных условиях? – предположил Амулет.

– Надо выбираться, – сказала я. – И пусть Оникс хоть тысячу часов отработки мне навешает.

Мы побежали между склепов и памятников. Сердце колотилось от страха, но убежать далеко не смогли. Дорогу нам перегородили два упыря. Ошибиться было невозможно. Худые тела, пергаментная кожа, налитые кровью глаза и клыки, обнажившиеся при улыбке. Одежда старая, ветхая, местами висела клочьями.

– Какая вкусная девочка, – облизнулся один. – И кто пустил ее бегать по кладбищу в одиночестве?