В его голосе сквозит плохо скрытое недовольство.

– Ну а в этот раз получилось иначе, – делая вид, что не заметил выпада отца, отвечает Александр. – Ну что, Дань, пожмем деду руку?

Он подталкивает сына к угрюмому старику, но мальчик нерешительно отступает назад. На самом деле я прекрасно понимаю Данины чувства: Анатолий Всеволодович вовсе не похож на того, кто с легкостью располагает к себе людей.

– Пап, это кто? – Даня поднимает вопросительный взгляд на отца.

Забыла упомянуть, что малыш без всяких трудностей начал называть Вавилова папой. Я переживала, что ему будет тяжело распознать в малознакомом мужчине родителя, но, к счастью, таких проблем не возникло. Вероятно, это связано с тем, что за очень короткий срок Александр стал огромной частью нашей с Даней жизни. Да и сын пребывал в таком возрасте, когда все новое впитывается с небывалой легкостью.

– Это мои родители. Твои дедушка и бабушка, – терпеливо поясняет Вавилов, присев на корточки. – Отныне мы будем регулярно с ними встречаться.

Очевидно, доводы отца кажутся мальчику довольно убедительными, потому что, коротко кивнув, он шагает к деду и совсем по-взрослому тянет ему свою крохотную ручонку.

Лицо Анатолия Всеволодовича в этот момент надо видеть. На нем целая смесь эмоций: от первоначального удивления до финального одобрения.

– Ну, здравствуй, Даниил, – мужчина аккуратно пожимает ладонь внука. – Будем знакомы, – а затем переводит взгляд на сына и, усмехнувшись, подмечает. – А он не из робкого десятка, верно?

– Ну еще бы! – Александр довольно улыбается. – В его жилах моя кровь.

Когда дворецкий приглашает нас в столовую на обед, я облегченно выдыхаю. Потому что на десятисантиметровых шпильках проще сидеть, чем стоять. Да и за едой испытываемая мной неловкость наверняка будет ощущаться не так остро.

Как я и предполагала, стол накрыт по всем канонам кулинарной эстетики. Такую красивую подачу блюд я видела разве что в ресторанах. И то не во всех.

Во время приема пищи разговор действительно становится более живым и расслабленным, но я по-прежнему чувствую себя не в своей тарелке. Слишком давит на меня окружающие пафос и роскошь.

– Ангелина, а вы чем занимаетесь? – обращается ко мне Виктория Николаевна.

– Я работаю в «Омега групп». В финансовом отделе.

– Правда? – ее удивление кажется вполне искренним. – Выходит, вы Сашина подчиненная?

– Получается так.

– А как же корпоративная этика, дорогой? – она смотрит на сына с укором.

– Что поделать, мам. Любовь – дама своенравная. Даже корпоративной этике не подчиняется, – незлобиво отшучивается Александр, а затем как бы в поддержку легонько сжимает под столом мою ладонь, дескать, не дрейфь, прорвемся.

– Но ты ведь босс, милый, – назидательным тоном цедит женщина. – И должен подавать пример коллективу. Правильно я говорю, Толь?