Вместо этого мы проговорили с ним всю ночь. Игорь постоянно обнимал меня, касался так, будто я какая-то хрупкая драгоценность. Я боялась его реакции на беременность, ведь мы же еще так молоды…

Но Гронский и правда был счастлив. Целовал мой живот с трепетом и благоговением в глазах, от чего по моим щекам текли слезы. Счастье и облегчение от того, что между нами все, как прежде, накрыло меня с головой…

Переодевшись в купальник, иду на задний двор, к бассейну. Сегодня на пляж не пойду, решила, что сделаем это вместе с Игорем. Кидаю полотенце на протертый шезлонг и с удовольствием потягиваюсь. На губах рождается улыбка и я с тихим шипением вхожу в прохладную воду.

Бассейн небольшой, но он – гордость тети Клавы. Когда кожа привыкает к прохладной воде, я ныряю с головой и полностью отдаюсь воде. Плавать я научилась совсем недавно, как раз здесь, в бассейне. На губах рождается улыбка, когда я вспоминаю, как тетя Клава протянула мне швабру.

– Вот, хватайся за концы, – строго сказала она тогда. – А я буду тянуть. Я так внука учила! А то, что ж, приехала на море и плавать не умеешь? Да и ребеночку это полезно...

Не знаю, сколько я провела в воде. Я потеряла счёт времени, думая о нашем с Игорем будущем. Нужно ещё бабуле позвонить, хотя уверена, тетя Клава уже все ей доложила. Вот же партизанки!

В какой-то момент солнце буквально ослепляет меня, я ложусь на спину закрываю глаза. Чувствую, как меня начинает клонить в сон, организм полностью расслаблен...

Плюх! Сбоку слышится громкий всплеск и меня обдает брызгами. От неожиданности я ухожу под воду. Но тут же оказываюсь подхвачена крепкими руками и прижата к горячему телу.

– Карина! – кричит Игорь прямо мне в лицо так громко, что у меня закладывает в ушах. Трясет за плечи. – Оливка, открой глаза!

Я морщусь, хочу высказать мужу, что думаю о его прыжках в воду бомбочкой. Но начинаю кашлять, все же хлебнула воды, когда превратилась в Титаник.

Игорь же пыхтит, перехватывает меня поудобней и начинает тащить к бортику. И когда он усаживает меня на него, я наконец открываю глаза. Только собираюсь отчитать Гронского, но замираю от его ошалелого вида. Он бледен, дрожит, словно в лихорадке. В широко распахнутых глазах паника.

– Ты чего? – тихо спрашиваю Игоря, коснувшись его щеки в попытке успокоить.

– Я чего? – возмущается он. – Ты же плавать не умеешь! А тут выхожу и вижу твое тельце, дрейфующее в воде. Что я должен был подумать, а?

– То, что я научилась плавать, может? – улыбаюсь я довольно.

Игорь замирает, уголок его губ дергается. Темная бровь скептически изгибается, он обхватывает руками меня за талию. Проводит подушечками больших пальцев по оголенному животу.

– И это твоя благодарность, женщина? – наигранно рычит муж и тянет меня к себе, в воду.

От неожиданности я взвизгиваю, обхватываю Игоря ногами за талию, руками обнимаю за шею. Он смеется и набрасывается на мои губы с поцелуем, от которого разряды по телу и дыхание перехватывает…

– Люблю тебя! – на мгновение отрывается от меня, заглядывая в глаза.

Я вижу в его взгляде невысказанный вопрос, томительное ожидание и даже неуверенность. Ведь я ни разу не сказала Игорю слов любви. Все казалось, что стоит это сделать, и наше счастье лопнет… как мыльный пузырь. Но теперь сомнений нет… и страха тоже.

– И я люблю тебя…