— Да ну он же маленький еще совсем, — партнер, пережевывая кусок мяса с прожилками сала, сел рядом. — А хотя, нет, и правда похоже. Ну надо же, — проглотил последний кусок, вытер рот и лег рядом. — Валюшечка, большой уже стал, скоро будет ножками ходить и дом крушить, — пощекотал ребенка за пятки.
— У-и-и, — загулил Валя. Наверное, в знак согласия.
Партнеры рассмеялись.
Воля лежал, по его спине ползали панды — эти дети росли куда как быстрее Вали — и был абсолютно счастлив. Одно только омрачало. Время. Без одной минуты восемь.
— Что, солнышко? Включаем трансляцию и идем? — словно прочитав его мысли, Рома тоже посерьезнел.
— Куда идем?
— Куда-куда. Людей изображать.
— Идем…
Кира встал около семи и вошел в дом. К удивлению, Саша не спал. Он как зомби — сходство усиливали темные круги под красными глазами — бродил по периметру комнаты и вяло качал Мэла, иногда останавливался у окна и вдумчиво смотрел на фикус. Трогал листочки, а потом шел дальше. И партнер так увлекся бессмысленным хождением, что не сразу заметил Киру.
— Что, Саша? Решил отныне вставать пораньше? Молодец! — бодро сказал он. Сон на берегу моря благотворно влиял на Киру — соленый воздух насыщал энергией и желанием творить. На работу, к любимой команде хотелось так, как никогда.
Партнер зевнул и пробормотал что-то нечленораздельное.
— Слушай, Сашуля. У меня есть еще несколько свободных минут. Дай мне Мэла, — осенило Киру. Он выхватил спящего ребенка, встал в красивую позу, и сказал: — Зафиксируй меня!
Саша, с кислым видом, выполнил просьбу.
— А теперь дай мне эту, как там ее, бутылочку! Как будто я его кормлю!
Партнер протянул искомую смешную штуку.
— Фиксируй! И мне перешли, — с громким чмоком вытащил соску изо рта присосавшегося было ребенка и вручил его в руки Саше. Мэл захныкал. — Пока, свет мой, скоро менять ночную смену, я пошел.
Когда он выходил из дому, Мэл раскричался в полной голос. Пришлось прибавить ход — до чего же неприятно орут младенцы!
А Сашу беспокоили только две вещи.
Во-первых, после очередной бессонной ночи перед глазами плыло. Ноги заплетались. С памятью стало что-то происходить, участник банально забывал, куда положил ту или иную вещь, и расческу нашел в охлаждающем отсеке, рядом с замороженным фазаном. Подгузники все время куда-то девались. Смесь перемещалась с места на место. Голова гудела, а настроения не было никакого. Вообще. Хотелось только одного — спать. Спать. Спать. В одиночестве. Наедине. Чтобы никто не отвлекал. Никто не приставал. Закрыть глаза и спать.
Если бы он знал, что придется так туго, то ни за что бы не согласился на участие в эксперименте. Но теперь что-либо менять было поздно. Да и как? Подвести Киру? Выставить себя перед организаторами безвольным слабаком, и это после того, как его несколько раз предупреждали о трудностях, уточняли и спрашивали, а действительно ли ты, Сашенька, готов? И что после этого скажут люди? Вся планета возлагает на него надежды!