В ставке Гитлера очередное совещание по результатам с Восточного фронта. Все как всегда, но какая то нервозность витает в воздухе… Кто в курсе – с трепетом ожидает как среагирует фюрер ? Кто не в курсе – недоуменно переглядываются – в чем дело ? Гитлер как всегда стремительно заходит в зал, подходит к столу с картой.

– Гальдер – что у нас с наступлением на Рославль – докладывайте ? Гальдер замялся – Мой фюрер у нас там проблемы… - У вас всегда проблемы Гальдер. А почему я не вижу Гудериана ? - повертев головой поинтересовался он. Повисла тягучая пауза. – Гальдер, черт подери - почему вы молчите ? – Дело в том мой фюрер – собрался с силами Гальдер – что там, в момент атаки на русские позиции произошло непредвиденное – русские нанесли по нашим войскам чудовищной силы артиллерийский удар !

– Не говорите глупостей Гальдер – откуда у русских орудия для ЧУДОВИЩНОГО УДАРА – насмешливо бросил Гитлер. Оглядел собравшихся - Что с Гудерианом ? Ранен, убит ? – Штаб Гудериана уничтожен и остался на захваченной русским территории. – Как такое могло произойти – закричал Адольф. - Это не самое страшное мой фюрер – трагически произнес Гальдер.

– А что еще… Что ?! – прохрипел фюрер. – Из четырех танковых дивизий уничтожено или захвачено все четыре; из двенадцати пехотных и моторизованных – удалось собрать только четыре… Гитлер стоял, молча разевая рот и пытаясь что то сказать. Лицо его покраснело, затем побледнело. – Наконец он прошептал – Этого не может быть… - Увы, мой фюрер, но это так… Из опросов уцелевших солдат и офицеров выяснилось – русские применили новое оружие – ракеты большой мощности…

Работать в Березе нам уже приходилось, как и захватывать станцию, так что все расположение было знакомо. Железнодорожная ветка проходила с одной стороны местечка: южная часть ветки – станция, расположенные чуть дальше небольшие мастерские, здание грузовых складов и административные здания. Еще южнее – само местечко Береза – Картузсская. С северной стороны железнодорожной ветки – жиденький ряд жилых домов и уходившая в сторону Пружан грунтовая дорога. Жителей в местечке не было, так что можно было не миндальничать с ювелирной точностью. Во время обеда, когда каждый уважающий пищу солдат и офицер принимал пищу с неба с воем упали снаряды "Града", уничтожая все, во что попадали: людей; строения; технику... В это же время из леса на большой скорости вылетели самоходки СУ-100 и устремились прямо в разлетающиеся от взрывов дома. За ними рванули ВМП-3 и ВТР-50П с 20 бойцами десанта на борту. А "Грады" переносили огонь с глубь местечка, ближе к станции. С противоположной стороны так же рванулись к станции самоходки и бронетранспортеры, но несколько в меньшем количестве. ОДИН, ГЕРД, БИБ атаковали станцию с юга; ЗЯМА, АКИМ, САМ – с севера. ПТИЦА и СОВА атаковали позиции зенитных батарей на входе и выходе из станции – "Грады" по ним не били: зачем добро портить – работали снайперы Ивана из СВД и бойцы из ВСК: все расчеты были уничтожены еще до начала налета. Я, ЗИМА и РЫБКА, уйдя в невидимость, уничтожили часовых, прохаживающихся между эшелонами. Легко – как в тире: своя защищенная территория, день, война далеко – часовые – один на целую ветку. ЗВЕРЬ атаковал взводом здание станции с паровозными бригадами, а два взвода отстреливали убегающих к станции от огня "Градов" немцев. Зверева и его бойцов я повзводно перебрасывал на саму станцию, когда "Грады" завели свою смертельную песню… Двадцать минут на уничтожение, зачистку и взятие немногочисленных пленных, в том числе и паровозные бригады. И тотальная зачистка расходящимся кольцом от станции к ее окраинам. Когда все доложили, что вышли на окраину я приказал занять круговую оборону. Через полчаса я отдал новый приказ – грузиться и уходить в ворота на базу: сначала через станцию проходят с севера ЗЯМА, АКИМ и САМ. Проходящие командиры с бойцами с изумлением видели пустые железнодорожные пути. 12 эшелонов со станции как корова языком слизнула ! Я, Морозова и Краснова вернулись чуть позже. Никто не заметил, что во время операции на базе отсутствовали Стрельченко и Завьялов. Конечно болтливость у меня не приветствуется, но парой слов командиры перекинуться успели. Чтобы не было кривотолков собрал всех за обеденным столом.

– Докладывайте – что у вас – обратился я к командирам. Выслушал отчет: несколько бойцов легко ранено; взято в плен столько то немцев, столько то паровозных бригад… Морозову и Краснову просто распирало от желания похвастаться – сияли, как новенькие монеты. – Ну что ж товарищи командиры – операция местного масштаба прошла успешно, захвачено у врага 12 эшелонов; после обеда свободные стажеры разберут где что лежит – что нам надо заберем себе, остальное раздадим нуждающимся…

- Но как командир ? Там же стояло 12 эшелонов !? – потрясенно произнес Сергей. – Ты уверен, что очень хочешь знать ? – мне ведь тогда придется тебя расстрелять ! И я не шучу ! – совершенно серьезно сказал я Одинцову. – Каждый должен знать только то, что должен – от многих знаний многие печали, да и спаться будет лучше. Хочу сказать всем, чтобы не было недомолвок – нет никакого недоверия кому либо: если понадобится или возникнет необходимость – каждый узнает. Надеюсь претензий нет ? Если у кого и было что то, то придержали в себе – ведь я прав – меньше знаешь – крепче спишь. Встали, пошли по своим делам. Сергей пристроился к Кате, что то зашептал с шутками, прибаутками.

– ОДИН – отвали... Если так интересно – иди, приставай к командиру. Только он у нас мужчина правильной ориентации – может о тебе нехорошее подумать ! Звонко рассмеялась Краснова, подхватила Морозова. – Да ну вас – к вам, как к людям, а вы… - А мы командиры Спецназа – бросила Морозова и девушки снова рассмеялись…

Перед обедом собрал стажеров с обнаруженными окруженцами, наметил новые точки заброса и место встречи очередной колонны пленных. В фильтрпункте провел разделение бойцов и командиров на туда – сюда. Подошел молодой узбек и, мешая русские и узбекские слова, стал просить меня оставить его у нас: я спас его от смерти и он теперь до конца своей жизни мой должник, служить будет верно, как пес. Оставил, но обьяснил – служить надо не мне – Спецназу. Заодно положив руку на плечо, вложил прекрасное владение русского языка. Пехотинец дома никакого полезного ремесла не получил – задумался, куда его. Взял в свой взвод во второе отделение к Завьялову – пусть обучает вместе с Морозовой. А я помогу… Почему то решил, что нужно поступить именно так… После обеда вызвал к себе Одинцова:

– Есть желание прокатиться со мной или отдохнешь после операции ? Сергей тут же сделал стойку – Конечно прокачусь. С тобой хоть на край света… - Меняет ориентацию товарищ майор. Еще недавно мне шептал такие нежные слова – горестно произнесла сидящая у меня в землянке Морозова. – Да с тебя толку никакого – не остался в долгу Сергей – с командира и то больше пользы будет. Мы весело рассмеялись. Направились в автохозяйство. В десяти КамАЗах десятитонниках 6350 уже сидели бойцы стажеры. Расселись в кабины и вьехали в ворота портала. …Голая степь с холмами вдалеке; длинная железнодорожная колея двухпутка, а на ней – 12 эшелонов, вытянутые в длинный ряд. Рядом, метрах в пятидесяти – еще одна двухпутка, разбегающаяся в разные стороны. А за ней – в полукилометре – бескрайняя водная ширь: куда не кинь взгляд – вода без конца и края…

- Вот они - твои эшелоны, стоят себе, нас дожидаются… Бойцы тем временем срывали пломбы и скручивали замки на дужках, раскрывали двери, чтобы определить – где что лежит. Командиры отделений, заранее получившие указания, командовали водителям и те подгоняли восьмиколесные грузовики под погрузку. Оставил Сергея ответственным за погрузку, а сам с Катей и Женей прыгнули в административный центр – Степногорск за грузовиками для нужд города. Морозова с Красновой и водителем перебрасывают грузовик ноутбуком, а я перебрасываю сам – оказывается мне достаточно просто взяться за что - нибудь… Перекинули шесть КамАЗов шеститонников 5350. Я прыгнул на базу и отправил в ворота два 30 тонных заправщика КрАза: один будет возить бензин нам, второй – в город. Разгрузка шла быстро – работа спорилась: после разгрузки было обещано купание. И хотя некоторые вагоны мы закрывали обратно – ну зачем нам сейчас, к примеру, снаряды к 88мм зенитной пушке, или к 37мм., все равно – 12 эшелонов – 240 вагонов и цистерн. На некоторых платформах стояли танки, бронемашины, грузовые Опели. Грузовики и Ганомаги сгружал с платформ 24 тонный автокран КамАз КС-4572.

– А почему здесь три железнодорожные ветки товарищ командир - на расстоянии друг от друга и разные ? – заметила глазастая Краснова. Морозова покраснела – она и не обратила внимания. Я взглянул на Катю и чуть заметно, осуждающе покачал головой. Она покраснела еще больше.

– Я тоже заметил – непреминул подпустить шпильку Морозовой Сергей. – Одна двухпутка дальняя – наша, а эта – я показал на ветку с эшелонами – перешитая немцами по европейскому стандарту. Она несколько уже. Немчики перешивают железнодорожные пути от границы на восток – думают наивные, что сумеют победить СССР и установить здесь свои порядки. И свои стандарты…

"Опели", снятые с платформ сразу же загружали и отправляли в город: он совсем рядом – 55 километров, дорога прямая, сухая,без спусков и подьемов, за час с хвостиком можно доехать. И в хозяйстве пригодится – не гонять же с всякой мелочью шеститонник ! Наливник для города отправила Морозова с Красновой, шофером и двумя бойцами ноутбуком – машина длинная, тяжелая, по дорогам ездить не приспособленная и беречь такую технику надо… Девочки прыгнули, на нефтебазе слили горючку и вернулись – заливать теперь для летного центра. Затем последовала очередь центра автомобильной подготовки. А нам одного заправщика за глаза хватит. К ужину забрали все,что было нужно – остался только груз для друзей: танки; снаряды; зенитные пушки. Много откровенного хлама – не мой взгляд: 37мм противотанковые пушки; танки Т-2 и чешская мелочь; даже запчасти к самолетам Мессершмитт и Юнкерс. Металлолом нужно сдавать на переплавку – решил я. Прямо на завод… Ушли на Базу груженые КамАЗы, обратно привезли еще три взвода стажеров – для смены. Разгрузка пошла веселее: одно отделение грузит – второе отдыхает… К ужину управились. Последними Опелями отправили в город немецкую форму – пленные тоже люди и ходить им в обносках и рванье как то не комильфо… Тем более что нам это ничего не стоит – гансы поделились. К ужину управились. Я смотался на базу – контроль за разгрузкой имеется; чтобы вытащить стажеров с окруженцами и колонну пленных.

На воротах у меня только бойцы моего первого отделения, со Стрельченко во главе – остальным знать не положено. И эшелоны были переброшены мною и Красновой, а принимали их Морозова и Стрельченко. Механизм переброса прост: пара ворот настраиваются друг на друга и расставляются одни на рельсовом пути на Арале – другие перед хвостом эшелона. Ворота, буквой П, выше вагонов, а по ширине – на полтора метра шире вагона. Низ ворот крепится на четырехугольную тележку с колесами. А дальше просто: синхронизируются ворота; два человека накатывают тележку на вагон; он исчезает в одних воротах и появляется в других. Другие ворота в другом месте катит другая пара. Одинаковая скорость не важна – главное движение. Точно так же было переброшено железнодорожное полотно вместе с рельсами: настроил ворота на уровень над землей и покатил – все что выше уровня переносится из других ворот и укладывается но ровную подготовленную поверхность. Вообще то умная мысль приходит в процессе практических действий – я понял, что операция по дезинформации, взрывы мостов, обстрел и штурм станции – это уже ребячество. Надо по взрослому действовать. И все равно: как представлю реакцию охотников на нас после Березы – душа поет !

Как говорится в литературном штампе… усталые но довольные они вернулись на базу… Всем стажерам на ужин деликатесная добавка. А много ли нужно для счастья людям, не то что не пробовавшим икры, ветчины, сыра и копченой колбасы, но и не слышавших о том, что такое есть ! Уверен – не один выразил про себя благодарность командиру. Да после такого их палкой из Спецназа не выгонишь – зубами будут цепляться. Тем более сколько воюем, а убитых у нас пока не было… А уж смертей эти бойцы нагляделись…

- Товарищ капитан – приторно – вежливым тоном поинтересовался я у Морозовой, возвращаясь к себе – не желаете возглавить подготовку новичков на новой базе подготовки ? – Никак нет – не желаю товарищ командир ! - бодро отрапортовала она. - Это отчего же ? – удивился я. Катя поняла - Да как же я вас одного оставлю. Вы же без меня пропадете. По рукам пойдете – по женским ! Cделал испуганное лицо

– Тогда не оставляй меня пожалуйста ! Посмеялись… - Через час собери на берегу озера всех по этому списку – потянул ей лист бумаги. Зашел к себе, вызвал Давыдову. – Аня завтра ты, твой стрелок и пара Богдановой переводятся в центр подготовки штурмовиков. Пора вам уже делом заняться, а не только в игрушках воевать ! Ну а чтобы ты не забыла своего командира… Встал, подошел к ней, нежно провел пальцами по щеке и спустился по шее до ложбинки между грудей:

– Да, или нет ? Она затрепетала – Конечно да – выдохнула она… Через полчаса отпустил – счастливую и готовую на любой подвиг ради командира…

Через час вышел на берег озера. ВСЕ ПО СПИСКУ ждали меня. Прошелся взглядом по девичьим лицам: все, кто хоть чем то отличился во славу Спецназа. Правда включил сюда и Богданову и Окуневу – на счет Богдановой были у меня кой-какие мысли. Девочка на передок слабая – при отсутствии постоянного контроля наверняка пойдет по рукам и превратится из пилота штурмовика в обыкновенную шлюху – интеллигентно выражаясь ППЖ (походно- полевую жену) всего штурмового полка. Добавит ссор и скандалов. А мне это надо ? К той же Давыдовой приставать не будут – не захочет, да и я голову оторву любому, если не по любви. А у Богдановой – совсем другое дело. Правда она со своими штурмовиками ни-ни, но с другими имело место и не раз – слушок уже пошел… Вопрос надо решать…