– Эта песня для мужчин, так что девушки могут пока о своем о девичьем поговорить, или подумать… И запел:

- Я к цыганке не пойду ворожить: все дела мои и так хороши…

На делах моих полынь трын – трава. Да на плахе моих плеч голова…

Наварил я нынче браги бидон. Пусть шаманится дурман самогон… Пусть слетаются дружки, воронье. Лейся честное мужское вранье…

И посмотрел на Лешего: – Да ты наливай, поговорим до зануды до зари, про мужицкие дела и про женские тела…

И еще раз наливай, полоскать так до бела выпивать так до бузы, тосковать так до слезы… Во втором припеве мне стали подпевать, а в третьем так почти все мужчины пели… А я выводил… тебе нужен однозначный ответ – уважаю я тебя, или нет ? Глянул на него, склонив на бок голову и подмигнул:

– Да ТЫ наливай… Песня закончилась, а оживление никак не покидало мужчин. Дамы заволновались.

– Эта песня была написана в юности, песня про меня и не только – хотя с тех пор я совсем не изменился: такой же…

- Плывут туманы белые, луна в реке купается.

Ах почему несмелые девчонкам меньше нравятся… Дальше пел о том, как обидели меня слова девушки о том, что ей больше нравятся решительные. При этом посматривал на Ивана, который неровно дышал к Морозовой, на молоденького летчика истребителя Воробьева – целого лейтенанта, Сергея кстати, тоже безнадежно влюбленного в Олесю дразнящую его игривыми взглядами и намеками… Закончил, все прониклись, особенно Окунева.

– Ну как вы точно про себя спели товарищ командир – медовым голосом проворковала она – Вы у нас такой скромный и застенчивый, аж жуть ! И что здесь скажешь, только споешь… Я запел:

…Над рекой над речкой рос кудрявый клен… Когда пел посматривал на одного Сергея – Одинцова и на другого – Воробьева, особенно когда пел … злою страшной тучей он на клен напал. И в борьбе неравной пал кудрявый клен… А "Воробей" действительно был кудрявым ! Многие глядели с сочувствием, а Сергей хищно улыбался… Спел для мужчин "Душа болит", а потом решил похулиганть – почему бы нет ? Верка Сердючка может а мы что – хуже… Проигрыш: завизжал по женски и женским голосом – ну точно копия Сердючка: запел, соблазняюще глядя на Морозову :

- Кружит зима и гуляет мороз, этот мороз зацелует до слез нас с тобой.

Я совру, что меня дома ждут. Ты попросишь на пару минут остаться с тобой.

В эту темную, темную ночь… ОХ ! – таинственным голосом закончил я и вдарил припев:

- А метель метет белая, что же я такая несмелая…

А метель метет белая, ну что же я такая несмелая .

Я такая… и распрямил грудь, поведя плечами – смотрите мол:

– Я ТАКАЯ ! Потрясенная Катя ну прям растерялась… А я перешел на Ирину :

- Последний трамвай уезжает в депо, на улицах нет кроме нас никого, только снег, снег…