Глава четвёртая

Закончив чтение, я всерьёз призадумался – ну и что теперь? Что со всем этим знанием мне делать? Да, увлекательно в тетрадке написано, продукты, опять же… Ну а в общем? Вот зачем мне доберман? Да меня же, только завидев с ним, любой караван или охрана форта без всяких вопросов шлёпнет. А с другой стороны – польза может быть не малая, если к этому соображалку приложить. Кто ещё может таким, такой… я и сам пока не знаю, что это – тварь или … или ещё что.

Так ничего и не надумав, я вынес из прорабки две банки тушёнки с пачкой галет, миску и бутыль со спиртом. Смешал в кружке немного медицинского с водой и поморщился – питье на вкус гадость та ещё, по опыту знал, однако мне это было сейчас нужно. Затем открыл обе банки и честно высыпал в миску половину.

– Эй, ушастая! – два чёрных глаза внимательно смотрели на меня, – иди кушать.

Она подбежала и с жадность принялась глотать, практически не пережёвывая, куски жирного, волокнистого мяса. Все её тело участвовало в этом процессе – уши нервно подёргивались, пупочка хвоста виляла с такой скоростью, словно собиралась стать пропеллером, а туловище сотрясала мелкая дрожь. Пока всматривался, миска опустела и снова я увидел тот самый умоляющий взгляд. На этот раз выдержать не удалось, размяк.

– Да чёрт с тобой, ешь! – в сердцах вскричал я. – Только если брюхо от жирного скрутит, тогда не жалуйся.

Вывалил ей свою половину банки. Не жалко, в любом случае всё найденное под кроватью не унести с собой. А ведь ещё и склад есть. Сам пока хоть и не видел, но в это верил, не стал бы покойный врать. Так что побарствую на чужих харчах.

Я залпом выпил из кружки всю спиртосодержащую жижу, вздрогнул, подавил премерзкую отрыжку и выдохнул. Ух! Отвык я пить. В деревне самогон хоть и был, однако не моя это тема. Я и до прилёта инопланетяшек больше пиво да вино уважал, водка не нравилась. Нет, выпивал конечно по молодости с друзьями и по праздникам, однако большого удовольствия ни разу не получил. Заканчивалось всё всегда неприятным пьяным мычанием, дичайшим похмельем и рвотой. Потому норму свою знаю – до ста грамм, чтобы без последствий, потом могу и в разнос пойти.

Выпитое осадил тушёнкой, вкусно похрустел галетой и решил пообщаться с тварью. Ну не век же от разговора с ней отмораживаться. Мне тут ещё несколько дней торчать, глядишь, что-нибудь полезное узнаю.

– Так значит, тебя зовут Зюзя, – начал я светскую в кавычках беседу. – И ты здешняя от рождения. Расскажи мне про это место. Про Диму, про то, что вокруг творится, и куда ты дела моё оружие. Последнее мне особенно интересно.

Она задумалась, ну или сделала вид, улеглась на землю неподалёку от меня и в голове раздалось:

– Оружие лежит в яма. Рядом куст, где лежать я и ты лежать на дорога. Ты читать книга. Иди. Я сделать, что говорить Дима.

Не скажу, что новость о моей свободе совсем уж неожиданной, но всё равно удивление было сильным. Я ожидал чего-то попроще, ну на пример плен или что-то в этом духе. Давно стало понятно, что ей нужен человек и что без нужды она не агрессивна, вспомнить хотя бы мои попытки вооружиться палками по дороге сюда. Вот только куда я пойду с такой ногой, да ещё на ночь глядя? Нет, лучше пока останусь. До утра, а там видно будет.

– Ты не ответила, что тут вокруг творится. Много ли тут таких, как ты? Ну не именно точно таких, а похожих? У них тоже четыре лапы, они говорят между собой и охотятся на людей? – этот вопрос был очень тонкий, поэтому я старался тщательно выбирать слова. Кто знает, может у неё среди местных тварей друзья имеются?

– Нет. Были давно два дом волки. Мёртвые. Заяц есть, много, птица много – никто не умный. Адольф говорить мне, когда здесь приехать, запах чужих были, потом нет.