– Потому как главным в нашей компании они считали Александра, он самый старший и представительный.
– Я такой, – кивает тот.
– И что же?
– Так у него акцент "киевинъяз" слышно за километр, – усмехаюсь я. – Сразу ясно, что "бывший наш". Алексу записка и предназначалась.
Кроун делает в деле несколько пометок и закрывает папку.
– Все, тогда закончили. Можете идти по домам.
– А можно вопрос, офицер? – спрашивает филиппиночка.
– Да, только коротко.
– Вот такое вот нападение в баре – это же как дорожный бандитизм?
Мы с Александром понимающе переглядываемся. Моя школа, девочка уже мысленно прикидывает, куда потратить свою долю от премиальной тысячи экю. Я ей на эту тему кое-что порассказать успел.
Кроун вздыхает.
– Не совсем так, мисс. Уголовный кодекс у нас тут, конечно, не такой развитый и сложный, как за ленточкой, но он есть. Если вам интересно, сами почитайте – завтра попросите Влада, он проводит вас в библиотеку. В данном случае действует другая статья, по ней мистера Рогова и его спутников отправят на песок, их – на четыре месяца, а ему самому придется провести на каторге года два или три. Плюс штраф в пользу города и компенсация пострадавшему, вот только эту компенсацию вам, Александр, все равно придется передать владельцу "Лос Ранчерос" как возмещение убытков, первый удар-то мистеру Милютину нанесли вы. И Владу еще повезло, что применение оружия признано правомерным.
И то, что у меня в Порто-Франко статус лица не совсем гражданского, тоже... поспособствовало. Но этого мы афишировать не будем, Хуана у меня хоть и стажерка, но статуса доверенной особы еще не выслужила, да и Александр находится в круге "хороших приятелей", не более.
Территория Ордена, г. Порто-Франко. Воскресенье, 34/08/22, 18:20
Днем еще раз общаюсь по телефону с любимой женой, Сара пересказывает последнюю сплетню: Революционная армия кубинцев, боливийцев и прочих "примкнувших" латиносов не просто действовала совместно с Русской Армией и прочими при захвате Прохода, а заключила с нашими армейцами прочный союз, получив вид на жительство и перспективу гражданства. Кубинцы со товарищи идут парадным маршем через Техас и Конфедерацию, и местные их встречают если не как героев-освободителей, то где-то близко. Еще бы, Проход-то теперь – под контролем "сил цивилизованных анклавов", за долевое участие в прибылях за обладание такой полезной транзитной точкой анклавы могут еще спорить, но сам факт контроля неоспорим, бандитские рейды с той стороны теперь прикрыты намертво, а именно они являлись основной опасностью для Северной дороги и окрестностей. А за Конфедерацией передовые отряды кубинских товарищей уже гостеприимно принимает наш протекторат, причем "воины революции" идут не сами по себе, а с семьями, полноценное переселение. Соня – это моя коллега и наша общая приятельница и даже где-то родственница, с точной степенью родства, как и в случае Кармановича, сплошная неясность, ибо "племянница гражданской жены моего двоюродного деда" вряд ли определяется четким терміном хоть по-русски, хоть на любом ином языке... в общем, Соня поведала, что сию латиноамериканскую компанию, а их суммарно ожидается тысяч под десять, временно устраивают в палаточном городке между ППД и Береговым, и в ближайшей перспективе сориентируют на плотное заселение правобережья Амазонки. С обстановкой только получше ознакомят, доснарядят и вообще. А что, дело-то хорошее, если выбить оттуда непримиримых чеченов и выжечь окопавшихся в дельте Амазонки разноплеменных наркобаронов – и в анклаве жизнь станет спокойнее и сытнее, и сообщение с Бразилией как раз по Амазонке пойдет интенсивнее, а полезных совместных проектов с бразильянами у наших производственников крутится ой как немало, а это опять же капиталы, рабочие места и общая прибыль. А еще в связи с такой перспективой руководство протектората усиливает вербовку учителей испанского языка, каковой на данном историческом этапе становится приоритетнее португальского и, очень вероятно, со следующего года будет в школах анклава вместе с английским обязательным иностранным.
– Так что если вдруг кого повстречаешь на восточном берегу – имей в виду, здесь их примут с раскрытыми объятиями. Я уже и сама подумываю взять испанский сверх математики или вместо нее.
– Само собой, но я ж все-таки не представительство.
– Можно подумать, ты не знаешь, что сарафанное радио куда эффективнее официальных извещений.
– Сара, золотце, – усмехаюсь я в трубку, – ну ты только представь меня – и в сарафане!
Отсмеявшись, супруга замечает: