Внезапно издалека раздались резкие звуки борьбы с последовавшим за ним мужским вскриком боли. Это же был голос дяди…

Сердце тут же ушло в пятки. Неужели что-то всё же произошло там внизу? Но я не могла не попросить дядю заглянуть туда. Если бы медсестра сама незаметно для нас вскарабкалась на второй этаж, это могло бы означать неумолимую смерть для всех присутствующих в доме людей.

— Дорогой! — тётя тут же пулей вылетела из комнаты. Шуюн ещё несколько секунд простояла в оцепенении, но затем припустила следом за ней.

Я была не вправе их останавливать. Всё, что мне оставалось, это ещё раз напомнить:

— Бейте в голову! Вы должны размозжить её голову! Юн-юн не пытайся быть к ней снисходительной и ничего не бойся! Ты должна защитить своих дядю с тётей.

Тётя к этому моменту уже давно успела скрыться из виду, но Шуюн затормозила в дверях. Она обернулась на меня своим поразительно бледным лицом, но всё же кивнула и захлопнула за собой дверь. Все спальные двери в этом доме были устроены таким образом, что, как только она захлопывалась, её уже невозможно было открыть снаружи без специального мастер-ключа. Юная мисс даже в этой ситуации не забывала позаботиться о моей безопасности…

Я тоже должна постараться ради всех!

До часа суда я была уверена, что ещё как минимум несколько дней не смогу самостоятельно стоять на ногах. Но после сегодняшней ночи я уже ничего не могла знать наверняка.

Я поднатужилась, поворачивая свою талию, после чего напрягла спину и выпрямилась, приняв сидячее положение. Не спеша опустив ноги с кровати, я сперва попробовала пошевелить ступнями. Убедившись в том, что могу ими свободно двигать, я сделала глубокий вдох и рывком поднялась, но тут же охнула и едва не завалилась обратно на кушетку. К счастью, мне всё же удалось сохранить вертикальное положение, хоть и с большим трудом.

Ступая вперёд небольшими осторожными шажками, мне удалось переместиться к двери, где я ухватилась за последнюю оставшуюся бейсбольную биту, после чего открыла дверь. И стоило мне сделать шаг из комнаты с намереньем прийти на помощь остальным, как я заметила в конце коридора тётю и Шуюн, что с обеих сторон поддерживали раненого дядю. Чуть позади за ними следовала та самая медсестра, как-то странно и неестественно двигая своими конечностями. К счастью, двигалась она весьма медленно, так как, по-видимому, не могла как следует контролировать своё собственное тело.

Ровно половина тела дяди была окрашена в кроваво-красный цвет. Я даже не смогла сразу с уверенностью сказать, где именно находилось его ранение.

— Уходите! Дорогая, Юн-юн, бегите без меня! Я был укушен, меня уже не спасти! Бросьте меня и уходите! — кричал на двух девушек дядя.

Лица обеих девушек были бледны, но они отказывались бросать свою тяжёлую ношу. В свою очередь дядя принялся отбиваться от них, пытаясь вывернуться из их крепкой хватки.

— Тащите его сюда! — закричала я. — Дядя, доверься мне, с тобой всё будет в порядке!

Услышав мои слова, дядя замер и перестал вырываться. Все трое совместными усилиями пытались как можно быстрее двигаться вперёд, но дядя, похоже, повредил свою правую ногу. Он мог лишь волочить её следом, так что их продвижение по коридору можно было охарактеризовать лишь как «очень медленное».

Я чуть приблизилась к ним. Моя собственная неустойчивая походка мало чем отличалось от дядиной, с его-то травмированной волочащейся ногой.

Увидав, в каком я состоянии, дядя тут же закричал на меня:

— Сяо Ю, немедленно зайди обратно в комнату!

Я же, проигнорировав слова дяди, уставилась на Шуюн:

— Юн-юн, не оглядывайся назад. Продолжай идти только вперёд.