Причина для опоздания. Какая у меня может быть причина для опоздания? Думаю, ответ, что я провела безумную ночь с малознакомым парнем, к которому меня тянет как к магниту, и жутко из-за этого устала, ее не устроит. Опять сослаться на плохое самочувствие? Но я столько раз этим прикрывалась, что она скорее всего не поверит. К тому же она сейчас такая злая, что начнет рычать на меня из-за того, что я заранее не позвонила и не предупредила, словно такое можно запланировать.

– Горбова, ты хоть что-то отвечать мне собираешься? Ты меня хоть услышала? – возмущенно спросила Лариса.

Я даже представила, как искривилось от злости симпатичное лицо женщины, как еле заметно задрожала нижняя челюсть, как плотно сжались ярко накрашенные губы, превратившись в тонкую линию, как нахмурен ее лоб и прямо по центру появилась глубокая складка. Ужас! Я столько раз видела ее в гневе, что ее злобный образ уже встает у меня перед глазами.

– Горбова!

– Да… я слышу, – поспешно ответила, уже мысленно пытаясь оценить масштаб своих неприятностей. При этом меня так сильно клонит в сон, что мне приходится ходить вдоль комнаты, чтобы хоть как-то поддержать себя в более-менее бодром состоянии.

– Я рада! А теперь ответь внятно, почему ты еще не на рабочем месте?

– Я… я уже подъезжаю… – Мозг никак не хочет включаться в работу. По-моему, он вообще еще спит. Эх, я бы сейчас тоже поспала.

– Повторяю вопрос, почему тебя до сих пор нет на рабочем месте? – голос начальницы уже дрожал от злости, давая понять, что лучше бы мне что-то да ответить.

Вот только в голове до сих пор так пусто, что я ничего толкового придумать не могу.

– Я… я очень плохо себя чувствовала… Извините. Мне казалось, я вам звонила и предупреждала. – М-да, оправдания явно не мой конек. Ну же мозг, просыпайся!

В трубке зло засопели. Что-то мне подсказывает, что мне явно не поверили. Хотя неудивительно, какой бы злобной не была Лариса, с мозгами у нее все в порядке. В отличие от некоторых.

– Размер штрафа за опоздание, я уверена, ты помнишь. Чтобы через пять минут была уже здесь. Это понятно?

– Да. Хорошо.

Опустив руку с телефоном, я замерла. Плохо дело, но не смертельно. Сейчас главное взять себя в руки, наконец-то проснуться, собраться и бежать на работу. В идеале бы наконец-то хоть что-то съесть, но есть особо нечего. Да и времени на это, к сожалению, у меня тоже нет. И вот как только мне в пять минут уложиться? Зная Ларису, я уверена, что она поди уже секундомер включила, и секунды отсчитывает.

С трудом поборов голод и на удивление выдержав и не побежав к холодильнику – хоть я и знаю, что там пусто, но что-то внутри меня звало заглянуть внутрь – я ураганом побежала в ванную, где проторчала добрые минут десять, пытаясь за минимальный промежуток времени привести себя в более-менее симпатичный вид. И, к слову сказать, сделать это было далеко не так-то просто как обычно. Сегодня я была какая-то чрезмерно заспанная и изрядно помятая, под глазами огромные синяки, губы искусаны, а на шее алеют свежие следы от засосов. Коснувшись одного из них, я вспомнила о том, кто оставил мне всю эту красоту. Удивительно даже, что я сразу же о Дине не подумала и это с учетом того, что в последние дни только он сидит в моих мыслях, несмотря на то, как я с ними боролась.

События этой ночи вновь обрушились на меня и я вздрогнула, но не из-за того, что позволила сделать этому парню, а от неожиданно обрушившемся на меня одиночества. Я вдруг поняла, что мне кого-то не хватает и под этим «кого-то» я подразумеваю одного курчавого, странного человека… Хотя порой он меньше всего напоминает человека, в нем проскальзывает столько звериного, дикого, что хочется держаться от него как можно дальше, но одновременно с этим и быть рядом с ним. Теперь я уже и сомневаюсь кто из нас двоих более ненормальный.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Быстро одевшись, выхватив из шкафа первое, что попало под руку и вызвав такси, я только через двадцать минут вбежала в магазин, где меня поджидала крайне злая Лариса Олеговна. В принципе, уже по ее выражению лица я догадалась, что штраф мне увеличат и придумают в наказание что-нибудь интересненькое.