Борьба с болезнью кончилась тем, что Нину пичкали мощнейшими нейролептиками и седативными препаратами, которые напрочь уничтожили иммунную систему и истрепали органы. С таким ожесточенным рвением экспериментаторов врачи бы рады были и электрошоком ее полечить, но, к сожалению, больная дала положительную динамику на медикаментозное лечение. А жаль. Любопытно было бы понаблюдать, как отреагировал бы столь молодой организм на разряд. В любом случае врачи аплодировали себе, ведь благодаря их изобретательности в микшировании лекарств, пусть даже эмпирическом, им удалось изрядно сократить количество припадков, а при постоянной терапии антипсихотическими препаратами, полностью купировать галлюцинации. Самое время открыть бутылку шампанского и пожать руки всем, кто ставил подписи в медкарте. А то, что Нина превратилась в зомби, ну дык, это и есть победа! Конечно, если встретить такого человека за пределами лечебницы, его никак не примешь за нормального. Зато здесь за забором она очень даже котируется. Ну, и что, что она спит по восемнадцать, а то и по двадцать часов в день! Полноценный сон – залог здорового тела! Отсутствие аппетита? Ну, это только плюс, ведь нейролептики неизбежно приводят к набору веса и развитию диабета! Вы что, хотите пройтись по каждому из нескольких десятков побочных эффектов? Давайте не будем тратить время и просто порадуемся тому, что теперь у нее в голове – полный порядок!

Эрик разглядывал рисунки Нины, которые она делала в период от шести до восьми лет. Наверняка, и Ян заподозрил что-то неладное в них. Ну, не может шестилетний ребенок, росший в любви и заботе, нарисовать застреленных людей, режущих вены самоубийц в ваннах, голову с отверткой в ухе. Рисунков было несколько сотен, и везде щедро использовался красный карандаш. Врачи сказали, чего только дети не рисуют, они же – губка, впитывают информацию отовсюду! А посмотрите, что сегодня показывают по вездесущим телевизионным ящикам! Неудивительно, что дети знают о смерти еще до того, как произнесут первое слово! Вот только Эрик увидел в рисунках странность. Столько извращенных способов убийств не каждый взрослый перечислит! Когда врачи попросили Нину нарисовать монстров, она ответила, что Монстры не разрешают ей их показывать. Нина перестала рисовать, как только провела простую параллель: не покажешь рисунок – не получишь противную таблетку, вызывающую жуткие головные боли и рвоту.

Монстры стали неотъемлемой частью подсознания, а с течением времени перестали отождествляться, как посторонние существа. Ян первым заметил слияние личности Нины с личностью, в которую объединились монстры. Раздвоение прогрессировало быстро, складывалось ощущение, что Нина сдавалась, и эти твари с жадностью хищника отрывали куски от ее сознания и с превеликим усердием заражали их своим злом. По счастливому стечению обстоятельств Ян успел начать спасение новой терапией. Должность главврача развязала руки.

А дальше начиналось самое интересное. Эрик сразу узнал бланки полицейских отчетов и отчеты о вскрытии, уж он-то таких видел тысячи. Вот только никогда бы не подумал, что полиция может вмешаться в дела детской психиатрической больницы. Похоже, Ян всерьез говорил о причастности Нины к убийствам. Правда ли это или только подозрения? Хотя Эрик понимал Яна, они столкнулись с неуравновешенным шизофреником-телепатом. Что от нее можно ожидать? Подобно любопытному читателю, которому невтерпеж узнать, чем же кончится увлекательная книга, Эрик пролистал отчеты, не вдаваясь в детали, вычитал заключения и нервно закурил.

Четыре убийства. Вполне объяснимые для полиции, но загадочные для Яна. Суициды не бывают извращенными. Самоубийцы желают покончить с жизнью быстро и как можно менее болезненно. Но проткнуть артерию карандашом? Съесть разбитое стекло? Если повешенного на дереве еще можно притянуть к проделкам Нины за уши, то предыдущие два были чистой воды убийством. А случай с доктором – так, вообще, мистика! Во время сеанса гипноза с Ниной у него в буквальном смысле закипели мозги! До чего такого опасного он докопался?

Полицейских рапортов и отчетов по делу доктора Зория Йокина Эрик не нашел и сделал вывод, что обстоятельства его смерти были настолько ужасны и загадочны, что Ян скрыл их.

Поглядывая на невинную девочку с черно-белой фотографии, Эрик задавался вопросом: кого он выпустил? Огрызающегося волка, загнанного в капкан, или методичного хладнокровного убийцу?

Вопросы, вопросы, вопросы.

Эрик подошел к бару, налил сухой виски и опрокинул залпом. Мысли рвали мозг на части.

– Надо поесть, – пробубнил он себе под нос. – В любой непонятной ситуации – ешь!

Он снял телефон и набрал номер излюбленного итальянского ресторана. Ужин принесут как раз к визиту друзей. Потом он собрал бумаги в увесистую, хрустящую по швам папку, и положил в сейф.

Работники уже ушли. Они управились с задачами за девять с лишним часов. Теперь комната Нины была свежа и нова. Стены выкрашены в цвет яичной скорлупы, шоколадный паркет в тон широкого шкафа-купе и каркаса кровати с молочно-бежевым бельем. Краска на стенах высохнет к завтрашнему дню, но Эрик был уверен, что Нину это не остановит. Все лучше, чем узкий шкаф. Эрик сделал шаг в спальню, но тут же остановился. «Здесь должна пребывать только Нина», – пронеслось в голове. Эрик имел весьма скромные представления о способностях Нины, а потому решил лишний раз их не испытывать. Дверь в спальню закрылась.

Эрик нашел Нину на балконе. Она мирно спала на деревянной кушетке, прижимая к груди книгу «Мертвые души». Рядом на столике лежали остатки овсяного печенья и недопитое молоко. Эрик обрадовался, что Нина чувствует себя здесь непринужденно. Но в то же время эти крошки пробудили вой совести. Ты ее не покормил! Заперся на весь день, напрочь забыв о ее потребностях! Она не может приготовить себе еду! Она не знает, что такое плита! Да, черт подери, она и нож в руках не держала никогда! Эрик закатил глаза, устыдившись в очередной раз своей невнимательности.

– Ты не против, что я ее взяла?

Эрик, наконец, заметил, что Нина проснулась.

– Нет, конечно! Это – твой дом. Ты здесь – не гость. Делай, что хочешь!

Нина подтянулась на кушетке.

– Только там совсем не о том, о чем можно подумать, судя по названию.

– Да, – согласилась Нина, осматривая книгу, – здесь о гораздо более интересном.

Свет фонарей в сумерках подчеркивал болезненную синеву вокруг глаз, но в то же время в глазах поблескивали завораживающие огоньки, подобно тем, что видишь в темноте у кошек.