– Когда у российской секты «Богородичный центр» отбирали незаконно занятое здание в центре Москвы, письмо с протестом писал лично Жириновский. Руководитель этой секты Береславский в конце 90-х выступал на конференции, организованной думским комитетом по геополитике… Боюсь, вы этих ребят недооцениваете.

– Я имел в виду, что они вряд ли способны убивать.

Я вытаращила глаза: придуривается, что ли?

– Сергей, а вы что-нибудь слышали о «Ветви Давида» или о «Народном храме» или, может, об «Аум Сенрикё»? Да там сотни жертв!

– А «Белуха»? – спросил он. – Это была опасная секта?

– Да, там были жертвы, – сказала я. – Именно из-за них «Белуху» и запретили… А почему ваша Галя стала интересоваться сектами?

– Как раз это я и хотел вам объяснить. Перед разговором с Фоменко вы должны это увидеть. Вечером двадцать пятого декабря 2013-го года, то есть за три дня до исчезновения, в ее ай-клауде появился скрин-шот странички о секте «Белуха». Это произошло ровно через три часа после вот этого события.

И он кликнул компьютерной мышкой.

– Идите, смотрите.

Я подошла к нему и наклонилась над экраном компьютера.

Это была запись с камеры наблюдения.

На записи – зима.

Камера установлена на заборе перед воротами. Первые секунды ничего не происходит, затем ворота разъезжаются и на дорогу выкатывается спортивный автомобиль. Он только начинает набирать скорость, как неожиданно наперерез машине из кустов выскакивает мужчина в темной куртке и джинсах. Он бежит лицом к камере, и лицо его видно очень хорошо.

– Кто это? – спросила я.

– В машине – Галя. Она выезжает из своего дома в «Подмосковных вечерах». А мужчина – это Арцыбашев.

– Ваш ключевой свидетель? Тот, кто потом инсценировал свою смерть?

– Именно. Два месяца назад он умер. Теперь уже по-настоящему, от инсульта. Здесь в Москве. Его труп нашли в машине, которая попала в аварию.

– Помню, полтора года назад менты меня про него спрашивали.

– Смотрите.

Мужчина размахивает руками и что-то кричит. Машина останавливается. Стекло водителя, видимо, опускается. Мужчина подбегает к водительской двери и наклоняется, скрываясь из вида.