Когда Джульетта покинула ринг и оказалась в относительной безопасности, Дворецки вернулся в свой угол и ударил плечом в привязанную к стойке подушку. От удара стойка зашаталась в гнезде.

— Бешеный Медведь действительно взбесился! — завопил Макс. — Решил поколотить ринг! Ниндзя, неужели вы допустите это? Этот человек посмел осквернить сам символ наших спортивных традиций!

Отряд ниндзя, похоже, вовсе не возражал против некоторого осквернения символа, только бы на них не набросился этот человек-гора, разметавший пирамиду из их тел с легкостью ребенка, ломающего карточный домик.

Дворецки еще раз ударил по стойке и вырвал ее из гнезда. Приподняв металлический столбик, он нырнул под канаты и принялся скручивать ринг.

Опешившие от его беспрецедентных действий зрители только через несколько минут поняли, что происходит. В будущем этот трюк получит название «выжималка» и сделает настоящего Бешеного Медведя, в данный момент валявшегося пьяным в темном переулке, истинной суперзвездой ринга.

Даже красноречие Макса Шетлина иссякло, пока его мозг пытался осмыслить происходящее.

Дворецки, воспользовавшись общим замешательством, повернул стойку полдюжины раз, вырвав из основания еще две.

«Оказывается, это не так уж и трудно, — подумал он, глядя на собственное изображение на гигантском экране. — Ринг похож на перевернутую палатку. Тут даже упитанный подросток справился бы».

Он собрал все три стойки в руках и ловко завертел ими, скручивая ринг плотнее и плотнее.

Двоим ниндзя хватило ума улизнуть, пока оставалась такая возможность, но большинство замерли с отвисшими челюстями, а еще двое предпочли думать, что все это им снится, и поэтому сели и закрыли глаза.

Дворецки кивнул Самсонетте.

— Проваливайте, мисс.

Самсонетта сделала реверанс, начисто выпав из образа, и проскочила под канатами вместе с одним ниндзя, оказавшимся достаточно смышленым, чтобы воспользоваться возникшей передышкой.

Остальных прижимало друг к другу все плотнее и плотнее, по мере того как Дворецки скручивал канаты. При каждом обороте раздавались стоны старых канатов и зажатых между ними людей. Толпа наконец оценила прием и принялась скандировать при каждом обороте. Некоторые зрители с ликованием подбадривали Дворецки и призывали выдавить воздух из легких ниндзя, но телохранитель хотел лишь, чтобы их хорошенько помяло, как пассажиров лондонской подземки в час пик. Потом он оттащил беспомощных ниндзя к краю ринга и вставил стойку в гнездо.

— Я ухожу, — сообщил он. — А вам всем советую оставаться на местах, пока я по меньшей мере не покину страну, иначе я очень расстроюсь.

Дворецки не владел гипнотическими чарами волшебного народца, но речь его произвела должное впечатление.

— Ладно, Медведь, расслабься, — сказал единственный ниндзя в белой бандане, очевидно командир. — Ты действуешь совсем не по сценарию. Макс сойдет с ума.

— Макс — это моя забота, — сказал Дворецки. — А твоя забота сейчас — чтобы я не позаботился о тебе.

Ниндзя от удивления поднял брови так, что морщины на лбу проступили даже сквозь бандану.

— Что? О какой заботе заботиться?