Шлагбаум опустился. Немного постояв неподвижно, Сурин с трудом оторвался от батареи, присел к столу, снял телефонную трубку. Постучал по рычажкам.

— Центральная! Четвертый пост беспокоит. Сержант Сурин.

В телефоне скрипнуло, и сонный голос дежурного поинтересовался вяло:

— Ну, что у вас там еще стряслось?

— Да, вроде…

— Когда «вроде», приличные люди крестят лоб. — Было слышно, как дежурный сопит, сдерживая, наверно, зевок. — Вроде или чего услышал?

— Увидел…

— Ну и чего ты там увидел, сержант Сурин?

— Женщина в окне шестнадцатиэтажки стояла.

— И давно она там стояла?

— Только что… Минуты три.

— И чего ты хочешь от меня? — Ну я не знаю…

Он уже и сам не был уверен в том, что произошло. В голове сильно звенело. Может быть, отключился. Заснул на секунду. Привиделось.

— Ну, милый, если ты не знаешь, почему я должен знать?

Дежурный откровенно зевнул и звонко похлопал себя по губам ладонью.

— Я думаю, нужно прислать сюда группу, — вдруг подсевшим голосом сказал Сурин.

— Как хочешь. Хочешь группу, будет тебе группа. Ребята вообще-то спят. Я их, конечно, разбужу, но, если ты ошибся, сержант, морду они будут бить не мою, а твою.

С наступлением ночи температура заметно упала, дождь сменился снегом, и сквозь белое крутящее решето башня проступала уже с трудом. Положив трубку, Сурин поискал своего напарника. Согласно инструкции тот проверял надежность заграждения. Двадцать шагов вправо вдоль колючки, двадцать шагов влево. Инструкция, как и любая здесь инструкция, — полный бред. Можно было сразу вернуться в тепло, как только шлагбаум опустили, но Гребнев каждый раз упрямо, назло, кажется, самому себе, вопреки всякой логике следовал предписанию. Защитный комбинезон на нем уже не блестел в свете прожекторов, а лишь тускло отсвечивал.

— Холодно? — спросил Сурин, когда Гребнев вошел и, плотно притворив за собою дверь, постучал ногами у входа.

— Опять шерсть собачья на проволоке! — Он расстегнул воротник и только после этого потер подошвы о решетку. — В двух местах шерсть и кровь. Грызут они колючку, что ли? Пустили бы ток… И то легче… Поубивало бы их всех. Не мучились бы.