Мне потребовалось несколько секунд, чтобы стряхнуть оцепенение.
Я осмотрел поверхность воды, но было слишком темно и дымно, я ничего не увидел. А потом услышал плеск у дальнего берега. Я взглянул туда — патрульный констебль Гейтвуд выбралась из воды и стояла покачиваясь. Черная угольная короста покрывала ее тело, черная, громко шипящая короста, от которой валил пар. На моих глазах женщина развернулась и заковыляла прочь, исчезнув в ночи.
Я рассмеялся, наверное, как безумный. Интересно, кто теперь на самом деле обладает «чрезвычайными полномочиями», или, может, лучше сказать: «особыми силами»?
В 05:49, только через десять минут после того, как я потерял из виду констебля Гейтвуд, я связался с центром и солгал, что моя миссия выполнена. Поздравлений не последовало, и никто не поинтересовался подробностями. Я услышал лишь: «Вас понял, принято».
В 05:54 я вернулся к автофургону на Блэкхит-роуд.
Казалось уже почти несущественным, что Шпик Два лежит возле кресла. Я проверил у него пульс. Пульс отсутствовал. Я, конечно, не специалист, но, по-моему, он был явно мертв. Я прикрыл его голову своей курткой и сел, чтобы напечатать этот итоговый рапорт.
Скоро настанет время окончания дежурства смены 5, но сомневаюсь, что кто-нибудь из наших отправится домой. Я уже включил рацию и услышал сообщение, касающееся молодого человека в полицейской форме, «странно себя ведущего и нападающего на прохожих» близ Элиот-парка. Одна из его жертв, очевидно, поступила на отделение несчастных случаев в Льюишеме, там впала в неистовство, дралась с медперсоналом, и констебли Флетчер, Баркворт и Стопфорд вынуждены были ее арестовать, причем все полицейские в процессе обуздания пациента получили ранения. Вахта инспектора Мэйкуэйта тоже выдалась напряженной. Я слышал, как он жаловался на то, что фургон для перевозки собак брошен без присмотра. Он беспокоился о «бедном животном» в заднем отсеке машины, которое, «по-видимому, страдает и мечется взаперти». Хотя весна только-только вступила в свои права, инспектор Мэйкуэйт не забывал о том, что очередной скандал, касающийся полицейских собак, умирающих от теплового удара, подпортит нашу репутацию. Если бы я думал об этом, я предупредил бы его через диспетчерскую. Но я думал о патрульном констебле Лесе Хане, о том, где он может сейчас бродить во тьме, крепко сжимая искусанными руками цепь Альфи. Инспектор Мэйкуэйт сказал, что собирается выпустить бедного пса, чтобы он подышал свежим воздухом. После этого сообщений от него больше не поступало.
Что ж, это утешительно, полагаю. Впрочем, невелика радость.
Я служу в полиции двадцать лет. Служба стоила мне брака. Служба отняла у меня дочь. Пять лет назад, поступив в университет, упрямица перестала разговаривать со мной. Но я ни о чем не жалею. Что толку переживать о чем-то, что тебе неподвластно? Я сожалею лишь о том, что вижу, что творится с моей страной, вижу, как она катится в ад. Причем, как я теперь понимаю, буквально, и что все мои усилия как служителя закона оказались никчемными.
Я все еще слышу автоматные очереди, гремящие возле церкви Всех Святых. Собираюсь отправиться туда и тоже принять участие. В некотором смысле это идет наперекор моим личным убеждениям — хотя, возможно, и не совсем. Я всегда старался быть вежливым и спокойным полицейским, строгим, но справедливым. Когда я восемь лет назад получил право на ношение оружия во время дежурства, я молился, чтобы мне никогда не пришлось стрелять в другое человеческое существо, и до сих пор сия чаша миновала меня.
И даже в данный момент, когда шелест ткани у меня за спиной говорит о том, что моя куртка сброшена, так как чисто формально это существо еще остается «человеческим», я не могу поступиться своими принципами...
*********
*********
*********
От: Внутренняя связь
Дата: 1 мая, 08:32 Кому: Всему лондонскому персоналу Тема: Затор движения на Ледисмит-кресент/Блэкхит-роуд/ Эл иот-парк/Гринвич-парк
Письмо отправлено всему персоналу
В связи с ухудшением ситуации вокруг церкви Всех Святых и на территории Блэкхит-роуд, на сегодняшний день возрастает тревога за безопасность персонала БМ К.
Рекомендуется всему второстепенному персоналу оставаться дома, заперев все двери и окна.
Основному персоналу советуем связаться с их непосредственным начальством для получения дальнейшей информации.