Мол, положи в продажные наши да и все. И продай их по той цене, как с печенью, вот баронесса и не заметит разницы! А разве так можно? Ведь людей обманем! И потом, смотрю, а она из той старой миски, где мы мелкую монету держим для сдачи, берет монетки и сует себе в корсаж! Я ругаться стала, так Анхен меня дурой стала обзывать и сказала, что то жалованье, что ей здесь заплатят, все равно мамка отберёт, а ей на приданое надо копить. С приданым- то ее хоть кто замуж возьмёт! И баронесса не обеднеет от нескольких монеток. А я дура, коль не понимаю простого. Вот так, госпожа Ленни. Как хотите, нельзя ей там работать!

Я тяжело вздохнула. Да уж, "вострущая" девка оказалась, даже чересчур. Думаю, и Клара об этом не подозревала. Нет, от этой девицы надо избавляться совсем, а не только из ларька и сделать это публично, чтобы мои работники не считали меня самодуркой. Я спустилась вниз, следом за ушедшей Ульрикой. Все были на кухне, хотя ужинать было рановато, но уже стемнело, зима ведь.

Марта как раз пришла с ведром молока и лукошком яиц из хлева, Рихард заносил дрова на утро в кухню, Аништа и Клара делали заготовки на завтра. К ним присоединилась Уля. Анхен с недовольным видом чистила яблоки для шарлотки. В общем, все были тут. Оттого, что вся эта история мне была глубоко неприятна, я и рассказала все сухим, официальным тоном. И закончила.

- Вот, теперь, надеюсь, всем будет понятно мое решение - я увольняю Анхен утром. Жалованье за отработанные дни получишь в полном объеме, как и было, обещано. Но работать с такими людьми, которым я не доверяю, я не буду.

Все молчали, потрясённо уставившись на девчонку. Видимо, тоже не подозревали ничего такого. Но никто не возразил против моего решения. Сама Анхен не проронила ни слова, ни слезинки. Только упрямо поджимала губы, да угрюмо поглядывала на всех. Вероятно, считала себя правой и несправедливо обиженной. Теперь вновь надо кого- то нанимать на работу. Завтра в ларек с Улей поедет работать Марта. Спокойная, даже чуть флегматичная девочка оказалась весьма трудолюбивой, чистоплотной и доброй. Все это мы узнали чуть позднее.

Утро у меня началось с каких- то криков снизу, с первого этажа. Поеживаясь от утренней прохлады и позевывая, я надела теплый халат, вязаные тапочки, пригладила расчёской шевелюру и спустилась в холл. Там скандалила весьма дородная фру, уперев руки в боки, высказывалась нашей Кларе.

- А ещё соседка! Чего ж за девчонку не заступилась? Мало ли что бывает, ну ошиблась она маленько, так сразу и выгонять! Я ведь ее сюда отдавала, думала, в господском- то доме приглянется она кому, у вас тут и приличные люди бывают… так ее работать приставили, к людям- то и не выпускали! Только обрадовались, что пойдет работать в эту харчевню, там- то всяко больше приличных людей едет, купцы всякие, может, кто и замуж бы взял. Так нет же! Она ведь мне все рассказала, только девчонка прихорошилась, так вы её специально заставили замарашкой поехать. Конечно, своих, небось, наметили уже выгодно пристроить! Поди, эту Марту Грюннеров вперёд продвигают! А раз мы такие несчастные, так нас везде и затирают! Нет, я все расскажу старосте Курту! Пусть знает и сделает что- то! Вот принимайте девку взад!

За спиной у бабищи с несчастным видом маялась Анхен с узелком в руках. Я даже с некоторым обалдением смотрела и слушала все это. Даже захотелось потрясти головой, чтобы развеять сей кошмар. Она что, серьезно? Считает, что староста может мне приказать или заставить сделать то, чего я не хочу? Хотя теперь стало понятно маниакальное стремление глупой девчонки украсить себя и ее разговоры про замужество и приданое. Это с подачи мамаши все внушалось.

А откуда здесь появилась мамаша, да ещё в такую рань, кстати? Как мне потом объяснили, Анхен убежала от нас ещё до свету, видимо, нажаловалась маменьке, и обе понеслись сюда. Фру Лембок слыла известной склочницей и скандалисткой и сельчане с ней не связывались лишний раз, вот она и обнаглела. Но я скандалить с ней не собиралась, поэтому, пройдя вперёд, сухо сказала.

- Фру Лембок, Анхен, пройдёмте в кабинет, я выплачу жалованье Анхен за проработанное время у меня.

В кабинете, пока я подсчитывала положенную сумму к оплате и записывала все в гроссбух, малопочтенная фру вновь попыталась вызвать меня на скандал, но я не обращала внимания. Все посчитав и велев Анхен расписаться, достала из ящика стола деньги и положила на стол нужную сумму. Мы с девчонкой и глазом моргнуть не успели, как шустро мелькнула цепкая лапка фру Лембок и деньги исчезли со стола. Даа... видно, не только Анхен там "вострущая", но и маменька ее тоже. Получив деньги, они обе убрались из моего дома.

На кухне шла привычная работа - готовился завтрак для всех, собирались продукты для торговли. Но вопрос нехватки персонала все равно встал во всей красе. Позавтракали и Рихард увез девочек на работу, а я поделилась наболевшим с оставшимися. Мне тоже пришлось включиться в работу, ведь Марты не было.

- Надо опять ехать в деревню, нанимать персонал. Да и Ульрику хотелось бы освободить от этой работы. Не ее это дело - вещала я, наливая половник теста на раскалённую сковороду.

Сегодня у нас новинка - блины. Блины с мясом, со сладким творогом, просто блины со сметаной. Не лечь бы мне только костьми у плиты с этими блинами. Печешь их долго, а съедаются быстро. Клара вздохнула.

- Чувствую себя виноватой, ведь это я посоветовала взять Анхен. Думала, что девчонка не такая, как ее мамаша. Если хотите освободить Ульрику, давайте пока я пойду туда старшей. Научится всему Марта - ее поставите. Насчёт работников. Вот сейчас Рихард вернется, и я сама с ним съезжу в деревню. Есть у меня на примете пара девчонок и одна вдова, лет сорок пять ей. Из всей родни только племянник с семьёй, с ней живёт. Она бы согласилась к вам пойти работать с проживанием. Только ездить мы будем не меньше двух часов, госпожа баронесса, а Аниште надо помогать, не успеет она одна.

Я пообещала, что ради новых работников пока я сама встану к плите, вдвоем с Аништой как- нибудь справимся. И меня ещё заинтересовал один момент - уже второй раз слышу про "квартирный вопрос" в деревне. Почему молодые не строят свои отдельные дома, а годами живут с родителями? Я и спросила Клару. Она удивилась.

- Так ведь, госпожа баронесса, вначале надо землю под дом и усадьбу выкупить, у вас, стало быть, а уж потом строить. Так земля шибко дорого выходит, построить дом дешевле. Вот бывает, и копят всей семьёй годами на землю.

Руки сами наливали тесто, переворачивали блины, а я раздумывала. Вот на фига мне эти земли вокруг деревни? Что я там, укрепрайон буду строить? Может, к весне объявить аттракцион невиданной щедрости и для желающих строиться раздать землю бесплатно? Проследив только, чтобы не было махинаций, сделав план земель и разбив его на участки. А то староста там тоже… вострущий. Вот привязалось ко мне это словечко.

Вернулись супруги Вайс даже через три часа, но не одни. Вместе с ними приехали ещё трое - две девушки, лет шестнадцати- семнадцати на вид, и женщина, по меркам этой эпохи, уже в возрасте - лет сорока пяти на вид. Все были с узелками с вещами, то есть с видом на жительство прибыли. Мы только начали упаковывать кастрюли и противни с готовыми блюдами, Рихард сразу стал переносить их в телегу и укрывать старыми тулупами. Клара, сбросив верхнюю одежду, тоже принялась нам помогать. Приехавшая женщина молча включилась в работу. Наконец, все было сделано, И Рихард отбыл, девчонки в ларьке, небось, уже нервничают. Мы перевели дух, убрали лишнюю посуду, налили всем чаю, поставили блины, сметану, яблочное варенье на стол, пригласили всех присоединяться.

Девчонки робко присели на краешки стульев, оставив свои узелки и кожушки в коридоре. Женщина, представившаяся Урсулой, вела себя чуть спокойнее и свободнее. Девчонки, одна Бринна, вторая Линда, с опаской поглядывали на меня. По всем признакам, фру Лембок уже успела оповестить, как минимум, половину деревни о моем "подлом" поступке с невинной крошкой Анхен. Я устало отхлебнула чай, с отвращением глядя на блины - теперь опять их год есть не буду! Столько я их сегодня напекла. Ладно, собираюсь с духом и к новеньким.