— Ты чо, не всосал? Ещё раз вякнешь, и я тебе всеку!

Игорь тут же поднял руки вверх. Ему бы ещё черную форму, свастику на плечо, и он стал бы похож на одного из завоевателей, которые брели по дорогам России в сорок пятом году. Очевидно, эта мысль достаточно откровенно отразилась на моем лице, поскольку рыжеволосый парень нахмурился и отвернулся к попугайчикам.

Он попытался свистом подманить хотя бы одного из пернатых. Неудачно.

Я посмотрела на его спину, чья форма напоминала бокал для мартини. Вроде бы не раскачанный, как ночующие в спортзале культуристы, но и не заплывший жиром, как офисные работники. Скорее поджарый, как хороший гончий пес. Свет от оконного стекла заблудился в его вихрах, как будто никогда не знавших расчески.

Попугайчики перелетали с ветки на ветку и косились на парня настороженными взглядами. Они тоже не понимали — как можно ходить таким непричесанным. Свои-то хохолки они всегда держали в полном порядке.

Ни я, ни Игорь даже не догадывались, что по веткам скачут заколдованные управдом Виктор Михайлович Подъездов и начальник ЖКХ Сергей Викторович Квитанцин. Да-да, они тоже не побоялись «греческого огня», но позволили себе не вполне вежливый тон по отношению к Галине Кирилловне.

— Витька-дурррак! — крикнул один из волнистых попугайчиков.

— Сам дурррак! — ответил второй. — Уввволюсь!

За такой содержательной беседой им было не до свиста Игоря. Тот от нечего делать начал обрывать листочки на циссусе. Но стоило ему только оторвать один зеленый отросток, как он тут же испарялся в воздухе и появлялся на прежнем месте.

«Ничему не удивляться!» — ещё раз напомнила себе. — «Я всего лишь наткнулась на обычных волшебников. Всё просто. Или же ударилась головой об асфальт и теперь лежу в коме, а мне всё это только кажется»

Пяти минут не прошло, как дверь в квартиру опять открылась. На пороге показалась Мария Дормидонтовна и пригласила внутрь. Я успела услышать, как один из попугайчиков сказал, что Витька — дебил, и шагнула в квартиру колдуньи.

Да, я видела передачи, где люди ходили к экстрасенсам, а те потчевали гостей всяческими страшными историями и различными способами выцыганивали деньги. Так вот, у тех экстрасенсов для наведения таинственности была куча прибамбасов, чтобы человек сразу проникся атмосферой магии и колдовства. Стеклянные бусы над аркой-входом, стеклянный шар в центре круглого стола, треснутый пожелтевший череп на мрачном комоде. Ещё надо добавить чучела летучих мышей, оглушающий запах благовоний и полумрак помещения.

Ничего похожего у Галины Кирилловны не было. Обычная квартира одинокой старушки. Ковер на стене, добротная мебель советского периода, люстра с множеством висюлек и телевизор под вязаной салфеткой. В обязательном серванте обязательный гарнитур с гжельской росписью. На кресле свернулся клубком белый котяра. Пахло вовсе не благовониями, а свежими плюшками. Я невольно сглотнула.

— Мда, — сказала хозяйка квартиры, которая села у стола, покрытого скатертью с бахромой. — Погорячилась я тогда, девочка. Ты уж прости меня, не разобрала сперва. Да и этого оболтуса впервые видела, — старушка кивнула на Игоря.

Молодой человек потупился и попытался носком кроссовка отколупнуть паркетную плашку.

— И чо? — мягко спросила я. — На гниль давишь, бабуля. Давай-ка лучше замастрячь меня по-бырому в обратку и мы разбежимся, как наскипидаренные бобики.

— Чего? — переспросила Галина Кирилловна.

— Она просит снять проклятия и разойтись по сторонам, — пояснил Игорь, которому не удалось справиться с паркетом.

— А-а, ну и язык. Как на таком можно разговаривать? Непонятно же ничего.

Я только пожала плечами. Сама же виновата, а теперь ещё так натурально удивляется. Что за женщина?