— Когда получать?

— Тысячу сейчас, остальные три — когда вернетесь в Лондон.

Я на мгновенье задумался:

— Что если мы доберемся туда, куда вы сказали? Эйм…

— Эймутьер.

— Что произойдет, если мы решим на месте, что сделка нам не нравится?

— Вы откажетесь и ничего не потеряете.

— А тысячный задаток? — спросил Тони.

— Он останется у вас.

Я надеялся, что на моем лице этого не отразилось, но последние слова удалили всякие крупицы сомнений, которые я мог бы иметь. Что бы Поттер ни замышлял, это не была акция благотворительного общества.

— Мы подумаем об этом. Где можно связаться с вами?

— Мы будем здесь послезавтра, в это же время.

Я кивнул, и они ушли. Тони последовал за ними. Я сидел за столом, ожидая, когда он вернется.

— Что ты им сказал? Что? — Медленно и без раздражения я повторил вопрос. Я любил Тони.— Что ты им сказал?

— Я лишь сказал… ну…

— Ты им сказал, что мы сделаем это, не так ли?

— Ради Христа, Том. Четыре тысячи фунтов стерлингов. Мы не получили бы такого за целый год при том, как идут у нас дела. Они нам нужны, и ты слышал, что он сказал о работе. Это будут деньги на новый трос.

Я задумался об этом на мгновенье. Не было особого смысла сообщать ему, что все это дурно пахло. Он бы мне не поверил. В самом деле, казалось, не было особых причин сомневаться, почему бы нам не заехать в Эймутьер, не взглянуть на груз и не заработать без хлопот тысячу фунтов. Все это доказывало, что на свой собственный манер я был такой же торгаш, как и Тони. И так же глуп.