— Наверное, кого-то напоминаю? — Он кладет ложечку, которой размешивал свой крепкий чай, и выходит из комнаты.

Чтобы скоротать время, я прихлебываю чай и ломаю голову, кого же мне напоминает Квазимодо. Ответа приходится ждать несколько минут, хозяин возвращается с альбомом и кладет его мне на колени. Сам опускается в кресло напротив, а я принимаюсь листать альбом. На снимках спортсмен в черном полотняном костюме демонстрирует приемы каратэ. Высокий, широкоплечий и необычайно гибкий… На одной из фотографий он запечатлен в момент выполнения обратного сальто, на других — во время бега, в прыжке — распластавшимся в воздухе. А вот наконец я вижу его лицо, лишь слегка заслоненное выставленными для защиты кулаками. Вылитый Беллок, только глаза синие.

Перевожу взгляд на сидящего передо мной калеку, и сердце мое сжимается. Чудо, что он жив и может передвигаться.

— Выкладывай как на духу! — улыбаюсь я ему. — Вы что, родственники?

— Наши матери были сестрами.

— Выходит, вы не поддерживаете отношений? Ведь он вернулся несколько месяцев назад.

— Почему бы тебе не спросить об этом его?

— Я тебя спрашиваю.

Он залпом выпивает свой чай и наливает снова. Увидев, что я закуриваю, укоризненно качает головой.

— Немало воды утекло с тех пор, как Даниэль уехал. Когда-то мы работали вместе, он был начинающим, вроде как ты сейчас. Однажды попал в крутой переплет и вынужден был уехать. Мы рассорились из-за этого и расстались по-плохому. По возвращении он не счел нужным наведаться ко мне, а я не хочу, чтобы он видел, в какую развалину я превратился.

— Подобная чувствительность тебе не свойственна, Квазимодо.

— Много ты обо мне знаешь! — огрызается он, затем, смягчившись, добавляет: — Говорят, вы сблизились…

— Тебе это не по душе?

— А-а… долгий разговор, — отмахивается он.

Спешить мне некуда, и я не торопясь прихлебываю чай.

— Для всех остальных я все еще в больнице. Это к тому, что времени у меня навалом.

Квазимодо меряет меня изучающим взглядом.

— Ладно, услуга за услугу. В моей бедной событиями жизни так не хватает разнообразия!.. Расскажи, что с тобой стряслось, а за это я просвещу тебя насчет Даниэля.

И я излагаю свою историю. Рассказываю подробно, от начала до конца, и делаю это охотно, так как обычно Квазимодо всегда помогает мне удачным вопросом, дельным советом, дополнительной информацией. Но на сей раз он с интересом слушает меня, не перебивая. Я рассеянно шарю взглядом по паркету в центре гостиной. Чистота идеальная, на полу ни пылинки, вот только лак посреди комнаты стерся, словно здесь часто моют. Пока я говорю, у меня мелькает мысль о том, каких усилий Квазимодо стоит поддерживать порядок в квартире. Я вновь перелистываю альбом и на одной из фотографий вижу юного Даниэля на тренировке с братом: Хмурый рассекает воздух в прыжке. А на последнем снимке обратная ситуация: Квазимодо летит, а Беллок наблюдает.

— Ну что ж, — говорит Квазимодо, когда рассказ мой подходит к концу, — смотрю, ты кой-чему научилась. И чего же ты добиваешься?