В этот раз Эмбер долго возилась с лицом. Первое впечатление обманчиво, да и вряд ли сеньор де Агилар запомнил подробно её черты при вчерашнем знакомстве. А вот сегодня совсем другое дело! Если ей придётся жить с ним бок о бок несколько дней и находиться рядом, то к маскировке нужно подойти особенно тщательно. Мало ли, какие люди бывают у него в гостях, её ведь может увидеть и кто-то, более сведущий в магии эйфайров. Слуги, опять же, очень наблюдательные люди, чтобы там о них ни думали хозяева. Тем более, у них теперь новый хозяин! И тут рядом с ним появляется личный помощник, неизвестно откуда, да ещё и взятый впопыхах! На такое место мог претендовать и кто-то из постоянных слуг. Так что за ней будут наблюдать днём и ночью, искать, на чём подловить, чтобы выслужиться перед новым хозяином. А значит, лицо должно быть максимально близким к её настоящему. А то заметит кто-нибудь, что вчера у неё была ямочка на подбородке, а сегодня нет, ну или скулы вдруг внезапно опустились. Ей несколько дней придётся провести в том доме, и лицо все эти дни должно быть одинаковым.

Эмбер приходилось играть разные роли. Но они всегда были короткими, и маскировка требовалась на один, максимум два-три раза, да и то ненадолго. И ни одна из этих ролей не была такой длинной и опасной, как предполагаемая роль Эмерта Лино Вальдеса. Ведь если её раскроют и поймают…

Так! Не будем думать о плохом!

Шаман Монгво всегда говорил так:

«Если птица станет думать, как ей махать крыльями, разве сможет она взлететь?»

Когда наконец всё было готово, Эмбер поставила зеркало на полку и отошла, разглядывая себя. В этот раз она действительно постаралась на славу. В зеркале была и Эмбер, и одновременно кто-то другой. Как будто бы её брат−близнец. Худенький юноша со светлой кожей. Большие серо-голубые глаза, чёлка падает, прикрывая лоб, да и вообще, волосы непослушные, чуть с рыжиной, и по ним видно, что они совсем не дружат с гребнем. Россыпь редких веснушек на носу…

Среди каджунов светлые глаза и веснушки не редкость. Что же, её легенда о том, что Эмерт и его сестра бежали в Акадию после падения монархии, почти похожа на правду.

Итак, лицо готово, остался наряд.

Для таких переодеваний у Эмбер был специальный корсет. Под ним можно было спрятать грудь, и он совсем не стеснял движений. Дорогая вещь, сделанная на заказ. Поверх — широкая рубаха из толстого серого льна, которая собиралась складками под кожаный ремень, дополнительно маскируя фигуру. Широкие штаны, подтяжки, мешковатый пиджак, стоптанные ботинки с большими круглыми носами…

Она натянула копполу поверх парика. Ну вот, в таком виде она − обычный мальчишка-посыльный, каких по улицам Акадии бегают десятки.

С собой Эмбер взяла немного вещей. До фиесты три дня, дольше в особняке Вилла Бланко она не задержится. Браслет с пропуском сеньора де Агилара у неё теперь есть, а монеты Джарра позволят спокойно проходить мимо ищеек.

Джарр в этот раз расщедрился, и монет было много. Но всё равно нужно экономить.

Эмбер напоследок посмотрела на себя в зеркало, надела сумку на плечо и вылезла в окно. Не стоит местресс Арно видеть её в мужском обличье. Она спрыгнула на крышу сарая, а оттуда — на соседнюю улицу.

Пробраться на Голубой холм в этот раз оказалось ещё проще. Охранник её запомнил и едва увидел в толпе, чуть мотнул головой, указывая на отдельный проход. И это одновременно радовало и пугало. А может, у Джарра здесь повсюду свои люди? Кто знает, кому ещё он платит за то, чтобы они просто наблюдали за всеми? За ней?

Эта мысль проползла по позвоночнику нехорошим холодком, и, уже пройдя ворота, Эмбер несколько раз оглянулась, но никого подозрительного не увидела. И всё-таки предчувствие щекотало ноздри так, будто она вдохнула пузырьки игристого вина. Эмбер свернула с авенида де Майо в какой-то переулок, ещё раз свернула, остановившись в тени свисающих бугенвиллей*, и стала наблюдать за улицей. Какое-то время она стояла так, и лишь убедившись, что за ней и в самом деле никто не следит, двинулась дальше, решив не возвращаться, а пройти другим путём.

Не стоит позволять кому-то знать её маршрут. Даже если это люди Джарра…

Особенно если это люди Джарра.

Ей почему-то не хотелось, чтобы Костяной король знал о том, что она устроилась работать в дом Агиларов. Лучше, если бы вообще никто, ни одна живая душа не знала о том, какими методами она добывает то, что ей поручают. Где ходит, с кем говорит, как действует. Ведь одно неосторожное движение, случайно оброненное слово, и всё − её жизнь кончена. Потому что для любого в этом городе ясно, что эйфайр в дом гранд-канцлера может проникнуть только с одной целью — завершить начатое и убить дона Алехандро. Именно в этом её и обвинят, если поймают в Вилла Бланко. А за такое преступление наказание только одно − смертная казнь.

Эмбер вдохнула поглубже, потянула кепку за козырёк и, засунув руки в карманы, поспешила вниз по улице.

Чистая брусчатка, выложенная в ёлочку, такая знакомая…