И сел на кушетке рядом со мной. То, что хочется мне? Хорошая задача. Одна часть меня хочет поверить горе-паре и быть с ним, другая хочет послать его окончательно и бесповоротно, а третья хочет простить, предварительно помучив. Я не знаю, что ему сказать, и он это прекрасно понимает и никогда не осудит. Это ведь Макс, он всегда подстроится под обстоятельства, главное, видеть в этом смысл. Если разобраться совсем честно, то не поступи я в институт, не встретила бы Егора. В ближайшие лет десять точно. Может, даже больше. К тому моменту у меня уже прошел бы тот возраст, могла бы появиться другая семья, дети… Все, что случилось, было нужно, и мы оба это понимаем. Осталось понять, что сделать сейчас.

– Отдыхай, утро вечера мудренее, – и поцеловал меня в щеку.

Мы все попрощались, и они, забрав детей, ушли домой. Мне так хотелось, чтобы их оставили со мной, не передать словами. Но это неудобно в нынешних условиях. Скорее бы все зажило, чтобы вернуться к ним. За окном звездное небо, скоро полнолуние. Часики тикают… В какой-то момент в палате я нахожусь уже не одна. Он пришел, не выдержал. Знаю, о чем будет просить.

– Я не поеду с тобой, Егор. Ты сделал свой выбор еще тогда, – отворачиваю голову к окну.

Слова сами слетели с языка. Вот так просто. Он какое-то время молчал. Спустя несколько минут щелкнул выключатель и в палате стало светло. Он был в ярости. Глаза горели бешеным огнем. Нет, а чего он хотел? Пусть мучится, пусть докажет мне, что все не напрасно. Что я для него не просто элитный инкубатор его детишек. Почему-то именно сейчас пришла такая мысль. Вдруг я ему нужна только для удовлетворения инстинкта размножения?

– Что, даже выслушать не хочешь? – он еле сдерживается, чувствую всеми фибрами души.

– А есть смысл? Егор, я не куплюсь на сладкие речи. Я прекрасно понимаю, почему ты хочешь меня забрать, но этого не будет. Попроси ты меня об этом еще тогда, я бы согласилась, но сейчас… Поезд уже ушел. Причем давно. Я привыкла к тому, что буду одна. Оставь меня, – не хочу поворачиваться, не хочу видеть его глаза, боюсь сорваться.

Он медлит. Почему? А потом чувствую, как он убирает одеяло.

– Что ты делаешь? Остановись! – пытаюсь удержать тонкую преграду, но ничего не выходит. Он с рыком выдергивает ее.

– Сначала полечу тебя, потом поговорим. Не зли меня сейчас лучше. Иначе я не буду спрашивать, почему ты не хочешь ехать, – только хотела возразить, как меня уложили на живот и оголили спину. – И не надо мне тут снова пытаться сказать ту ересь, что я услышал две минуты назад. Ты выслушаешь меня, а потом поговорим. Иначе я увезу вас прямо сейчас.

М-да, супер, ничего не скажешь. Вот так быстро взял и все решил. Кто же тебе позволит нас забрать вот так просто? Ага, я же первая буду, кто скажет «фас» своей семье. Наивный… А вроде альфа. И тут я почувствовала его язык на спине. Теплое, шершавое касание уже так не раздражало. Даже где-то внутри мне это нравилось. На этот раз он уже не просто залечивал раны, он пытался приласкать меня. Его руки скользили то рядом с ранами, то по бокам. Совсем невесомо, немного даже щекотно, но от этого довольно волнительно и приятно. Минут через десять он нехотя отстранился и вернул сорочку на место. Я поспешила повернуться к нему лицом и укрыла ноги одеялом. Хватит того, что эта зараза иногда и попу сжимала своими лапищами. Оторвать бы их ему.

– Я очень устала и хочу спать. Говори уже, что хотел, и уходи, – сложила руки под грудью.

Сама не поняла даже, почему он нервно сглотнул. А, точно. Ну да, увеличилась она у меня. Ну так я же мама кормящая, что он хотел? Я и так не была обделена размерами форм. Уверенная троечка меня вполне устраивала. Да и если посмотреть на то, как часто на меня заглядывались парни в институте, то нравилось это не только мне.

– Ань, я прошу тебя, поехали. Я не смогу без тебя. Ты моя Луна, моей стаи, в конце концов. У нас трое детей! Я не собираюсь быть вдали от вас, но и стаю не могу бросить. Я вожак все-таки, – железная логика. Даже не попытался меня убедить хоть какими-то доводами.

– И что? Почему-то в феврале тебя не смущало все это. Ты лицемеришь, Егор. Я благодарна тебе за помощь со спиной, правда. Но это не повлияет на мое решение. Мы с детьми останемся здесь. Тем более Алена – пара Макса. Уж прости, но дочь для меня куда важнее, чем ты! – не знаю почему, но я моментально вспыхнула. Эмоции начали бить через край. Слишком долго я сдерживалась, похоже.

– Твоему Максимушке, – и так скривился на его имени, что захотелось врезать по этой физиономии, – вообще-то разрешено находиться на территории моей стаи.

– Не передергивай его имя. И он не мой, а моей дочери, – ух, кажется, сейчас я найду в себе все-таки силы и врежу ему.

– Нашей дочери, – он уже тоже не сдерживается и отвечает чуть тише чем я.

– Я никуда не поеду. Точка. Ты законченный эгоист, думаешь только о своем «хочу», и плевать на других. Да как ты вообще стаей управляешь? – я не удержалась от издевки.

– Нормально я управляю. Все довольны. И ты поедешь, – ух, как тяжело ему дается сдерживаться, прямо чувствую, как от него фонит напряжением.