— Кровь… кровь… везде кровь… — шепчут непослушные губы.

А сама я трясусь от смеха, дрожу от холода, что сковывает члены, сгораю от внутреннего жара… И всё это сразу, много… Мне плохо, и хорошо одновременно… Кажется, я просто схожу с ума.

— Ева! — чей-то голос мешает мне веселиться и страдать.

— Я же просила… Я же приказала, никого не впускать… — только и хватает меня на то, чтобы просипеть.

Крепко ухватили за плечи и тряхнули, раз, второй… Смотрела на посмевшего и не видела… Перед глазами всё так же пролетали картины того, что было или есть сейчас? Кто бы подсказал?

— Не смей… — прошептала еле слышно. — Не семей ко мне прикасаться…

Некто упрямый, кого не видела за пеленой образов, и не подумал слушаться. Крепко обхватил руками, прижал к себе, не давая отстраниться…

— Одежда… — попыталась вывернуться из объятий. — Мне не нравится эта одежда…

— Тшшш… — пытался успокоить меня упрямец. — Тебе сейчас станет лучше. Очнись, Ева… Ты же сильная!

Но мне не до разговоров о силе стало. Внутренний огонь, жгущий виски, распространяющийся теплом по замерзавшей ранее коже, заставлял отстраняться, выворачиваться из рук, рвать одежду на себе.

— Посиди спокойно, — упрашивал мужчина, не давая вертеться, держа крепко. — Я помогу. И лишнее снять, и безумие приглушить…

Не слышала его, да и не интересно было, что он там говорил. Он мешался, и сильно, потому сопротивлялась, как могла произволу — меня пытались уложить и обездвижить, навалившись сверху всем телом. Боролась отчаянно… Вырывалась, кусалась, царапалась… До тех пор, пока не выдохлась.

Когда это жуткое состояние схлынуло, обнаружила себя лежащей, усталой и в обнимку с Вием, который вполне недвусмысленно расположился на мне. Тяжёлый он был, а ещё очень задумчивый…

— Слезь с меня! — потребовала, но пока без матерных выражений.

— Ева, ты? — задал идиотский вопрос урмыт.

— А ты видишь кого-то ещё? — не смогла удержаться, съязвила.

Отвечать мне урмыт не стал, как и менять положение тела. Даже сильнее к полу прижал и отрешённо провел рукой по моим спутанным волосам. Пальцами выцепил прядь и аккуратно потянул её, рассматривая на свет.

— Эй! — возмутилась, дышать стало нечем, слишком уж сильно он меня прижал. — Сошёл с ума?

— Нет, — произнёс невозмутимо и отпустил прядку.

Волосы, щекоча, рассыпались по лицу, и урмыт сдул их, равнодушно наблюдая за тем, как я морщусь в ответ на это действие. Опершись руками о пол, легко поднялся, но меня в покое не оставил. Нагнулся, крепко ухватил за руки и помог встать. Пошатывалась, но на ногах удержаться смогла, не без помощи бывшего Главы Совета, который крепко обхватил меня за талию, не давая упасть и не особо спеша отпускать, как только я обрела равновесие. Притянул к себе и по-хозяйски зарылся носом в мои волосы. Потёрся щекой о них, медленно, словно задумавшись, погладил рукой поясницу и заглянул мне, завороженной его странным поведением, в глаза. Синий взгляд был донельзя серьёзным и каким-то отсутствующим.