— На каком основании? — остановившись, обернулся ко мне принц. — Мне перечислить все, что вы нарушили?

— Буду благодарна, — чуть склонила я голову к плечу. Кинула быстрый взгляд на Моргана…. Тот усмехался… понимающе.

Просто знал чуть больше, только и всего.

— Я опять чего-то не понимаю? — вновь оправдал мои ожидания принц.

Великолепный экземпляр! Спокоен, рассудителен, способен признать, что может и ошибаться….

Стоило признать, что Морган тоже был хорош. Просто я к нему уже немного привыкла, чтобы достоинства столь ярко бросались в глаза.

— В Законе написано: мертвый или… умирающий драккар… — дала я крошечный намек.

Полумаска не позволяла в полной мере оценить выражение лица принца, но я была уверена — в тот момент, когда он посмотрел на безжизненное «сердце», хмурился.

— Драккар принадлежит Клану и ваше нахождение здесь я могу расценивать, как факт нападения, — продолжила я, добавив своим интонациям равнодушия. — Рокот!

Пламя в чаше вспыхнуло, опало каплями огненного дождя и… заиграло всполохами на сером пепле.

— Так ли все просто, как кажется? — задумчиво протянул Светлый. Затем вытянул вперед руку с раскрытой ладонью, подул….

Огонь затрепетал, но не погас.

— Очень интересно… — теперь наступила его очередь качнуть головой.

— Я готова забыть об этом инциденте, — продолжила я, не давая принцу возможности найти ту единственную зацепку, которая позволила бы сделать правильный вывод, — если вы немедленно покинете корабль и заберете с собой вот этого, — я указала на Моргана.

Эрваргардец приподнял бровь, но предпочел промолчать.

— Забыть? — переспросил страж, заставив меня одновременно и разозлиться и… насторожиться.

Эта его манера повторять за мной выводила из себя, а спокойствие — готовило к неприятностям.

— Юная эра, — он сделал шаг ко мне, но был вынужден остановиться, когда прямо перед ним появилась голова Рокота. Но это была единственная уступка «душе» драккара, присутствие которого Светлого ничуть не смутило, — вы слишком молоды, потому и импульсивны несколько более, чем следовало бы.

Я приподняла бровь, предлагая ему не испытывать моего терпения.

Губы Светлого сложились в снисходительную улыбку, но пауза действительно оказалась короткой: