Арчи знал, что в его облике тоже есть противоречия. Акцент, к примеру, затруднял определение социального статуса, иногда намекая на весьма неплохое образование, но по большей части говоря об опыте, полученном среди торговцев антикварных рынков Бермондси и Портобелло. Элегантная рубашка ручной работы и светлый галстук от «Гермес» пришлись бы к месту в дорогом клубе, а из-за золотого браслета с выгравированным именем, развитой мускулатуры и очень короткой стрижки светлых волос его легко можно было принять за профессионального боксера.

В стране, где так много значения придавалось внешним показателям принадлежности к тому или иному социальному слою, люди активно старались осмыслить и примирить эти на первый взгляд разноречивые признаки. Некоторые напрямую спрашивали, был ли такой облик создан намеренно. Арчи предпочитал не отвечать, оставляя любопытствующих теряться в догадках.

— Не все работники музеев древние развалины, — усмехнулась Ханна, словно бы прочитав его мысли. — Некоторые даже появляются в обществе.

— Немногие, — улыбнулся в ответ Арчи. — Во всяком случае, не те, кого я встречал за все эти годы.

— Может быть, ситуация изменилась?

— Мне сорок пять. Тридцать пять лет я кручусь в этом бизнесе. За это время все изменилось.

— Под «этим бизнесом» вы подразумеваете обеспечение безопасности музеев?

Он помедлил с ответом. Иногда приходилось напоминать себе, что они с Томом теперь на стороне закона. «Обеспечение безопасности музеев» не совсем та формулировка, которой он характеризовал бы годы работы скупщиком краденого, хотя, несомненно, это была лучшая подготовка из возможных для того, чем он занимался сейчас.

— И это тоже, — кивнул Арчи. — Хотя здесь я никогда не бывал.

— Вы так и сказали по телефону. — В голосе Ханны скользнуло легкое недовольство.

— А у вас тут мило. Может, покажете окрестности? — позволил себе слегка игривый тон Арчи. Женщина была не в его вкусе, но почему бы и нет?

— Может, сначала закончим здесь?

— Что здесь есть стоящего? — Она не сказала «нет». Арчи решил, что это добрый знак.

— Все. Но в основном люди приходят посмотреть на картины в главном зале на первом этаже.

— Включая ваших воров?

— Вора, — поправила Ханна. — Нет, он приходил не за ними, и это самое странное.

Арчи последовал за ней в большую прямоугольную комнату в левой части особняка. Окна выходили в маленький сад, окруженный оградой.

— В этой комнате находятся некоторые подарки, полученные Веллингтоном после Ватерлоо, — с гордостью произнесла Ханна. — Щит Ватерлоо. Двенадцать фельдмаршальских жезлов. Обеденный сервиз из Португалии.

Ханна указала на витрины из красного дерева, наполненные фарфором, золотом и серебром и украшенные, если было свободное место, медными табличками, описывающими блистательность Веллингтона и вечную благодарность дарителя.

Внимание Арчи, однако, привлек двухъярусный застекленный шкафчик, стоящий в центре комнаты. Он напоминал небольшой корабль. Нижний уровень был заполнен декоративными тарелками, а верхний занимала модель египетского храмового комплекса, с воротами, статуями, обелисками, тремя отдельно стоящими храмами и фигурками священных баранов.