Я неосознанно перевела взгляд на Люка. Парень медленно осмысливал отрывок новостей, не отвечая мне, но громкий голос Кристин нарушил образовавшуюся тишину:

– Ты слышала это? Они списали все на алкоголь и наркотики, но ты говорила, что ему перерезали горло. Что это значит? Что происходит?

Я сглотнула скопившуюся жидкость. Футболка прилипла к мгновенно вспотевшей от напряжения спине.

– Кто-то пытается замять дело? – тихо предположила я и внезапно взорвалась. – Почему они не сказали о порезах? Почему упомянули алкоголь, когда у Джона было перерезано горло? Люди должны знать, что где-то среди них есть убийца. Мы должны знать это!

– Алекс, копы не знают кто убийца. – Люк перехватил мое лицо, твердо произнося, – Если сейчас сказать о реальном состоянии Джона, то поднимется паника. Люди и так напуганы смертью школьника. Я спрошу у отца про это дело, но ты должна понимать, это тайны следствия. Он вряд ли мне скажет хоть что-то конкретное

11:19

На улице ярко светило солнце, но его света не хватало, чтобы осветить этот траурный день. Девушки в черных платьях с опущенной головой входили в ворота школы. Парни в костюмах несли по паре белых лилий, которые по слухам любил Джон. Возможно поэтому воздух вокруг наполнился давящим и резким ароматом, от чего болела голова.

Я стояла в школьном дворе вместе с Люком и Кристин. В нем и устроили прощание, поскольку церкви у нас нет, а дом мистера Ханта не смог бы вместить в себя всех желающих попрощаться с Джоном. Ну и бонусом, мистер Хант посвятил двадцать лет преподаванию в той школе, она должна была отдать ему должное.

– Гроб закрыт, как мы его увидим? – обычно звонкий голос Кристин звучал приглушено.

Люк посмотрел на девушку сверху вниз и перевел пренебрежительный взгляд куда-то в сторону, раскрыв рот:

– Я его видел и не советую тебе того же.

Я последовала за взглядом парня, находя в толпе мистера Ханта. Старый костюм скорбно висел на мужчине средних лет. Плечи были опущены, словно под весом той печали, что охватывала его сознание. Преподаватель стоял, окруженный людьми, и опустошенно смотрел себе под ноги. К нему подходили выразить соболезнование ученики, но мужчина не отвечал, даже не в силах поднять взгляд. За него вступали другие преподаватели, постоянно кивая и держа ладонь на плече мистера Ханта.

В поле моего зрения попалась рыжеволосая девушка, сидевшая на скамейке с парой гвоздик в руках и отстраненно наблюдавшая за подходившими к мистеру Ханту людьми.

– Кажется, я нашла Еву.

Я сделала шаг в ее сторону, но мою ладонь перехватили, останавливая. Я посмотрела за плечо.

– Ты уверена, что хочешь поговорить с ней? – спросил Люк, не отпуская.

– Да, – ответила без сомнений, ведь мне необходимо было опровергнуть тот отвратительно глупый сон. Люку же я сообщила другое, – я хочу выразить соболезнование, это займет несколько минут. Вы пока можете сходить куда-нибудь.

Перевела молящий взгляд на Кристин. Она кивнула, развернулась на каблуках и пошла в сторону школы. Судя по её реакции, Кристин доверяла мне и признавала мои решения. А что Люк?

Я вновь посмотрела на парня. Под моим взглядом он все-таки отпустил ладонь и недовольно сложил руки на груди:

– Ладно, но не говори ей, от чего Джон умер на самом деле.