А теперь еще и новая сиделка… Никогда ни одну не заводила лично хозяйка дома – они сами появлялись, сами сменяли друг друга, а тут – «вот ваша комната…». Рита забеспокоилась. «Как я с ней буду…», и сразу увидела, как задергались все конечности в знакомых конвульсиях. Тело занервничало. С трудом успокоившись, Рита продолжила уроки речи – больше от паники отвлечь себя было нечем.

Через время она опять увидела эту красивую девушку и одну из женщин, уже не раз дежурившую здесь. Они вместе прошли в соседнюю комнату Риты, где обычно пребывали ее сиделки и отнесли туда большую стопку постельных принадлежностей, женщина что-то объясняла по пути новой девушке. Потом они вышли и через несколько минут зашли уже в комнату Риты с ворохом свежего белья.

– Тут вот полотенца, салфетки…. – «передавала объект» женщина.

Через мгновение за ними закрылась дверь.

«Даже не посмотрела на меня… – опять забеспокоилась Рита. – Где же Всеволод..? И позвонить не могу. Ничего не могу…». Она почувствовала, как перед глазами все поплыло, а ночью ей приснился страшный сон – темная пещера с длинными проходами, она кружила и кружила по странному лабиринту и никак не могла найти выход.

Рита приоткрыла глаза: в комнате было еще темно, походило на раннее утро. Еще мельтешили остатки неприятного сна, внутри ныло плохое предчувствие, и сквозь пробуждение она слышала, как колотится сердце. «Даже сердце почувствовало неладное, раньше не слышала его биения». Она открыла глаза и сразу же вздрогнула, издав гортанный звук, похожий на крик – перед ней, склонившись, стояла та самая новая сиделка.

– А-а-а, – застонала Рита, отпрянуть не получилось, ее передвижение начиналось и заканчивалось размерами новой удобной кровати.

– Тише, тише, ну ты чего… – вдруг услышала она нежный и ласковый голос, девушку было плохо видно, и Рита всматривалась в ее лицо, пока ничего не понимая. – Ну ты чего, давай температуру измерим. Данные надо записать… – словно виновато говорила красивая девушка.

«Кто она..? А голос… такой голос приятный… так нежно со мной…», – Рита продолжала смотреть на девушку, разглядеть ее не получалось, та осторожно укрыла ее одеялом и вышла из комнаты. В раздумьях и вопросах Рита снова уснула. Задремав совсем ненадолго, она открыла глаза, и сразу увидела, как та же девушка тихо зашла в ее комнату. Рита сквозь неприкрытые веки наблюдала за происходящим. Новая сожительница, стоя к ней спиной, что-то передвигала на рядом стоящем столе, потом вдруг резко развернулась к ней и сдернула простыню. Рита замерла, продолжая следить за происходящим. Девушка опять развернулась, взяла со стола какой-то флакон, снова повернулась и стала рассматривать лежащее неподвижно тело. Рита хорошо видела ее лицо: уже расцвело, и свет от окна давал возможность, как следует разглядеть девушку. Строгая и неподвижная мимика, сосредоточенный взгляд и флакон в руках. «Что она собирается делать…», – взволнованно думала Рита. Та вдруг взяла ее руку, рассмотрела ее со всех сторон, смазала свои руки жидкостью из флакона и начала уверенными движениями растирать новое тело Риты. «Что она делает со мной… Тут что-то не то… Слишком красивая для сиделки для тяжелобольной… Тут что-то не то… Как позвонить… как позвонить», – Рита уже испугалась не на шутку. Тем временем, девушка уже обмазала большую часть ее тела, потом достигнув другой руки, вдруг остановилась, и стала рассматривать ее очень близко, почти вплотную. Рита покосилась в сторону и увидела на сгибе своего локтя огромное красное пятно. К ее стандартным гигиеническим процедурам, в отличие от больницы, здесь, в этом доме, относились крайне халатно. Сиделки протирали ее периодически какой-то грязной тряпкой, словно со старой мебели необходимо было просто стереть слой накопившейся грязи.

Девушка продолжала сосредоточенно рассматривать руку, затем вышла из комнаты, и потом Рита увидела в ее руках обычный мобильный телефон. Та что-то там клацнула, поднесла телефон к руке и стала фотографировать красное пятно. Сделав несколько снимков, она отложила телефон и открыла маленький шкафчик с медикаментами. Рита смотрела на эти новые манипуляции с ее телом, и ей становилось все страшнее. Четкие слаженные движения, уверенный взгляд, сосредоточенное лицо… «Что она делает… Слишком красивая для сиделки… слишком…». Девушка, действительно, разительно отличалась от своих предшественниц, она явно была хорошим профессионалом в своей области. «Вот только в какой…».

Новая сиделка снова вышла и зашла уже с коробочкой в руках, потом Рита увидела, как она достала шприц и ампулу. Щелкнуло стекло, девушка проворно и ловко набирала лекарство. «Ксюша… моя Ксюшенька…», – только и замелькало в голове имя дочери, и Рита почувствовала невыносимое отчаяние. Ситуация выходила из-под контроля, а она… она даже не могла двигаться. Окружающие в этом доме могли делать с ней все, что хотели. Риту охватила паника, и накатились слезы. Она пыталась с ними справиться, ничего не вышло, и она от безнадежности заплакала, сама сразу услышав свое громкое сиплое всхлипывание. Девушка сразу повернулась.

– Ты чего… – Рита опять услышала нежный добрый голос. «Да что у нее за перевоплощения… я сейчас с ума сойду», – только подумала она, как девушка заговорила снова: – Ты чего… успокойся… сейчас…

Она взяла со стола салфетку и присела на край кровати. Заботливыми движениями она аккуратно промокала слезы текущие из глаз Риты. Безупречный маникюр, аккуратные, ловкие пальцы. Рита снова услышала свои хриплые и сдавления рыдания.

– Ну… ну… – сквозь слезы Рита видела прямо перед собой красивое лицо с необыкновенными карими глазами и пушистыми ресницами, которые нежно и по-доброму смотрели на нее.

Риту уже ничего не понимала, перед ней словно был совсем другой человек, кардинально отличающейся от той надменной, строгой и равнодушной девушки, которую она увидела в первый раз.

– Сейчас… сейчас… – красавица потянулась к собственному телефону, что-то пощелкала и развернула экран.

Рита пыталась увидеть, что показывает ей эта девушка на экране своего телефона, пыталась проморгать, рассмотреть не получалось, все расплывалось от текущих слез, а новая сиделка в это время, держа телефон, также заботливо промокала салфеткой льющиеся слезы. Рита всхлипывала и смотрела на экран – изображение стало принимать отчетливые очертания, и, в конце концов, она все-таки увидела – что там. На экране была фотография. Фотография ее самой… Ее самой из прошлой жизни. Один из самых любимых собственных снимков. Там, в телефоне у этой девушки, Рита уже отчетливо увидела свое собственное лицо. Эта была одна из ее самых любимых ее фотографий, которая была сделана на одном из рабочих мероприятий. Рита тогда даже не заметила, что ее снимали, и кадр получился живым и естественным. Эту фотографию она выставляла потом на главной странице своего профиля в одной из соцсетей.

Девушка показывала ей ее же фотографию. Она давала понять этим простым снимком – кто она, откуда, зачем здесь, и по какой причине. Теперь Рита все сразу поняла.

Все сразу поняла и разрыдалась уже так сильно, что все накопленные внутри страхи, пережитые события, боль от разлуки с дочерью и новая, незнакомая и странная жизнь, вдруг выплеснулись потоком слез наружу. Страх сменился отчаянной, всепоглощающей радостью. Ее не оставили, ее не бросили на произвол судьбы, и в этом странном доме она теперь не одна. Девушка печально наблюдала.

– Ну все… все… Вот бедная… Ну что ты… ну успокойся… Тебе нельзя так плакать… Перестань! Ты сейчас задохнешься..! Перестань… – но Рита совершенно не могла справиться с эмоциями и, действительно, уже стала задыхаться, захлебываясь от слез.