– Это еще что за тип? – папа чуть не задохнулся от возмущения.
– Мне столько всего надо вам рассказать, – призналась я, – но я решила, что лучше будет просто показать. Вы уже давно не верите в сказки, так узрите же их.
Не сразу, но Тихая роща и люди, живущие в Залесье, понравились родителям. Они даже подружились с несколькими людьми. Здесь они смогли забыть о проблемах. Впервые за долгое время веселились и отдыхали, не думая о завтрашнем дне.
Мы гуляли с Кощеем держась за руки. Он рассказывал мне, как изменилось Залесье пока меня не было, а я прижималась щекой к его плечу и говорила, что очень по нему скучала.
Со временем родители признались, что тоже не хотят возвращаться. Залесье было скрыто от посторонних глаз, и никто просто так не найдет нас, если мы сами того не захотим.
Удивительно, что самой счастливой на земле меня сделали не признания Кощея в любви, а мои собственные слова, сказанные ему полушепотом, украдкой: «я остаюсь. Навсегда».
13
Только о двух стариках в Залесье ничего не слышали. Ягиня осталась без дома, и одиноко жила в пещере в обнимку со своей ступой. Была она дряхлой и немощной, плохо слышала и плохо видела. Едва передвигалась, от каждого шороха вздрагивала.
А второй старик все это время искал ее, бродил по болотам с палкой, звал ее, да не хватало в голосе былой мощи.
Вышел Вурдалак однажды на ее след. Нашел пещеру, принюхался: пахло плесенью и старостью. Зашел он внутрь и видит: спит Яга в ступе, за метлу держится. Полюбовался он ею, да не стал будить. Лишь оставил в ее кармане подарок – последнее сохранившееся из старого Лукоморья яблоко.
Проснулась Ягиня, почуяла запах знакомый. Выскочила их пещеры, а Вурдалака уж и след простыл. Заурчал у нее живот от голода. Сунула Яга руку в карман. Нашла там дыру. Сунула в другой – достала яблоко. Раскрыла рот, чтобы откусить, да вдруг сжалось ее сердце старческое.
Собралась она в путь-дорогу. Шла из последних сил под проливным дождем, по болотистым дорогам, прячась от волков.
Пришла Яга к замку, постучала в дверь. Открыла ей полная женщина в годах с квакающим голосом.
– Я пришла к царевичу, – слабо молвила Ягиня.
– За-анят он, – ответила женщина, – нездоровится ему.
– Я принесла лекарство.
Тяжело вздохнула служанка, но пропустила ее. Шла Яга по бесконечным лестницам, чувствовала, как норовят развалиться ее старые косточки. Добрела она до покоев Вурдалака.
Увидела его больного при смерти, упала на колени и расплакалась. Достала нож из сумки, разделила яблоко пополам. Взяла у служанки ступу, растолкла в ней половину, ведь у Вурдалака даже зубов не осталось, и скормила ему мягкую массу. Вторую половину съела сама. Так и заснула рядом с ним, совсем из сил выбилась.
Открыла Ягиня глаза утром и поняла, что видит все в разы лучше, чем привыкла. Очутилась она в кровати под пуховыми одеялами, а рядом сидел Вурдалак и любовался ею.
– Зачем, глупая, половину яблока мне отдала? – спросил он. – Последнее молодильное. Прожила бы сто лет, а то и больше, если б съела целиком.