Кивнув, он доехал до гребня и, остановив машину на изгибе пересохшего русла реки, вышел наружу.

Химба, не приближаясь, наблюдали.

Дэнни медленно двинулся к ним, ожидая появления вождя. Нина последовала за ним.

У хижины вождя они остановились. От священного огня в успевшее окраситься сиреневым небо поднимались клубы дыма. Они поклонились, убедившись, что не прошли дальше огня: это сочли бы оскорблением.

Вождь приблизился к ним, и на ломаном суахили они договорились, что сделают пару снимков в обмен на деньги и воду. Нина привезла пятнадцать галлонов. Для людей, которым ради пары глотков приходилось идти несколько миль, это был бесценный подарок, и племя приняло Дэнни с Ниной как друзей. Из хижин выбежали дети и, смеясь, принялись скакать вокруг Нины. Химба проводили ее и Дэнни в центр деревни, где накормили традиционной едой – кислым молоком и кукурузной кашей. Вечером, в голубом свете луны, их отвели на ночлег в круглую глиняную хижину, где они улеглись на подстилку, сотканную из травы и листьев. Пахло жареной кукурузой и пересохшей землей.

Нина повернулась на бок и посмотрела на Дэнни. В голубоватом полумраке его лицо казалось совсем молодым, возраст, как и у нее, выдавали глаза. Таковы издержки профессии: оба насмотрелись ужасных зрелищ. Но именно поэтому они и были так близки. Их объединяла жажда увидеть и узнать все на свете, даже самое страшное.

Впервые они встретились в Конго, во время Первой войны, когда в разгар чудовищной бойни укрылись в одной заброшенной хижине: она – перезарядить пленку в камере, а он – перевязать рану на плече.

Выглядит жутко, сказала она. Я помогу?

Он посмотрел на нее. Похоже, не зря я молился. Господь послал ко мне ангела.

С тех пор они исколесили вместе полмира: Судан, Зимбабве, Афганистан, Конго, Руанда, Непал, Босния. Оба работали в основном в Африке, но где бы ни происходили важные события, Нина и Дэнни почти наверняка оказывались там. Хотя у обоих были квартиры в Лондоне, там только скапливались сообщения в автоответчике, почта и пыль. Часто их тянуло в разные стороны: его влекли гражданские войны, а ее – гуманитарные катастрофы. Тогда они могли не видеться несколько месяцев, но Нина считала, что это скорее плюс. Секс после разлуки был только лучше.

– Мне через месяц сорок, – тихо сказал он.

Она обожала его ирландский акцент. Даже самые простые слова звучали дерзко и чувственно.

– Не бойся, двадцатипятилетние девушки не перестанут на тебя вешаться. По тебе сразу видно, что ты когда-то играл в рок-группе.

– Панк-группе, милая.

Она прильнула к нему, поцеловала в шею, ее ладонь скользнула по его голой груди. Тело Дэнни мгновенно отозвалось, и всего через пару секунд они занялись тем, что у них получалось куда лучше, чем разговоры.

Потом, когда они лежали обнявшись, он спросил:

– Почему мы можем обсуждать что угодно, но не наши отношения?

– А мы пытались?

– Я сказал, что мне почти сорок.

– Это было приглашением к диалогу? А мне тридцать семь.