– А знаешь, у нас с Глебом тоже интересный случай был, который доказывает, что вы, девочки, все такие девочки – воображули и кокетки. Вчера вечером вызвали к больному малышу. Температура, кашель, весна одним словом. Видим – его младшая сестрёнка бегает по полу босиком. Глеб ей и говорит:«Ну-ка, красавица, надень тапочки, а то заболеешь!»‎ Девчонка продолжает бегать, будто и не к ней обращались. Мама её спрашивает:«Ты слышала, что доктор сказал?»‎ И эта козявка отвечает:«Да! Он сказал, что я – красавица!»‎ Вот и весь сказ. То, что она красавица, она услышала, а то, что тапочки обуть надо, не для неё.

Соня улыбнулась и спросила, глядя перед собой на дорогу, покрытую уже подтаявшим снегом:

– А я сейчас правильно услышала, что ты говорил о наших детях? Или это так, для красного словца?

Шанин усмехнулся и глянул на свою прекрасную пассажирку:

– Нас Алиса натаскивает по медицине и анатомии с помощью всяких стихов, поговорок и прочего. Так вот, моя хорошая, я когда рядом с тобой, то моё состояние можно охарактеризовать как гиперфункцию щитовидки – сердце бьётся, нос трясётся, глаза выскочить хотят. А руки едва контролируются остатками мозга.

Он остановил машину и повернулся к Соне, внимательно глядя ей в лицо. Эти глаза, синие как весеннее небо, ресницы, пухлые губы, волосы цвета шоколада! Богдан резко отстегнул ремень безопасности и потянулся к Соне. Она создана для него, умница и красавица. Соня будто угадала его крамольные мысли и потянулась к молодому человеку, заведя руку между ними, щёлкнув замком удерживающего её страховочного механизма.

– Сонь, если твой отец узнает, он меня убьёт, – шептал Богдан, удерживая в ладонях раскрасневшееся лицо любимой и целуя щёки, губы, прикрытые глаза. Потом отстранился на мгновение и крепко обнял Соню, сладко целуя желанную девушку. Она подняла руки и зарылась ноготками в волосы у него на затылке. Богдан тихо застонал и, оторвавшись от девичьих губ, начал покрывать короткими поцелуями шею. – Сонь, что ты со мной делаешь? Сонь, нам надо остановиться, если мы не хотим устроить театральное действо прямо на глазах у изумлённых прохожих.

Соня хихикнула и уткнулась носом ему в грудь. Затем подняла голову и еле слышно прошептала:

– Поехали к тебе? Так или иначе папа всё равно тебя убьёт, так хоть будет за что, – с застенчивой улыбкой закончила она.

Шанин убрал выбившийся из косы локон и уверенно ответил:

– Я готов на всё, на всё ради тебя, Соня. Я люблю тебя, девочка. Я думал, что сойду с ума, когда понял, что тебе угрожает опасность. Сонь, я так тогда испугался, ты себе представить не можешь, и понял, что если с тобой что-то случится, я не переживу. Ты слышишь меня, Соня? Я люблю тебя. И наверное всегда любил. Поехали?

Соня молча кивнула, на миг прижалась к нему и тихо прошептала ему на ухо:

– Я тоже, тоже люблю тебя. И тоже готова на всё. Лишь бы рядом...

Соня сидела вполоборота и с обожанием смотрела на гордый профиль Шанина. Она немного повернула голову и увидела позади их машины чёрный автомобиль. Вспомнив безобразную сцену у себя на работе больше недели назад, Соня спряталась за сиденьем и испуганно обратилась к Богдану:

– Богданчик, за нами едет какая-то страшная машина.

Молодой человек внимательно посмотрел в зеркало и прищурился, а затем громко рассмеялся.

– Боже, Сонькин, мы же с тобой совершенно забыли о людях Лиса и Сперанского! Вот будет о чём парням поговорить! Как их «подопечные», забыв об осторожности и наплевав на всё, целовались в машине, не обращая внимания на окружающих прохожих. Хотя... пусть завидуют, что самая лучшая девушка на свете целует меня, а не кого-то другого.

Соня довольно хмыкнула и гордо вздёрнула подбородок вверх. Лучшая... Да, лучшая. И пусть все обзавидуются. Вот так!