Но дела начали твориться ещё до того, как за них взялась сестрица. В библиотеке, мерно покачиваясь в кресле-качалке, сидел дедан. Я еле успела спрятаться за стеллаж, потому что Вторая наверняка забыла скрыть меня.

– Какого х... хорошего дня, господин Тадеуш!

Как-как она его назвала?!

Но тут до меня дошло главное: старик как-то проснулся. Кто посмел подарить ему поцелуй любви?! Что за на фиг?! У кого появилось желание целовать этот, простите, засохший изюм?

«Дедуля! Надо было назвать его дедулей! Чёрт-чёрт-чёрт! Мы попали! Он наверняка догадался, что я его вчера усыпила! Злой будет!» – просигналила я Второй.

«Да ёпрст! Язык не поворачивается! Он меня, между прочим, на коленке в детстве не качал!»

«Конспирацию портишь. Заподозрит ведь, что ты – не я! Этот старикан непрост!»

– Вот так неожиданность! А я как раз вас жду, – с хитрой ухмылкой произнёс старый король.

– Меня? Зачем?

– Вас. Обеих.

«Чёрт, сестрица, красный код!» – я принялась грызть ногти от нервного напряжения.

«И что мы делаем, когда у нас этот код?» – весело полюбопытствовала Вторая.

«Не знаю!»

«Значит, будем творить херню!»

«Ой, не надо-о-о!»

– Дедуль, я же вчера говорила, что у меня два тела, но лишь одно сознание.

– Ложь, – и старикан до того пугающе проницательно посмотрел на Вторую, что я, подглядывающая из-за стеллажа, чуть не свалилась в обморок. – Ранее у тебя в теле было две ауры, а значит, две души.

– Может, вы головой стукнулись вчера? – понесло сестрицу. – Стража вас, конечно, сразу унесла к лекарю, но всё же...

– Я ценю твою заботу, – тихо, но ядовито ответил дедан.

Ой-ёй, тут и ежу понятно: мстить будет старый хрен!