– Что?.. – отвечая вопросом на вопросительный взгляд Николая, спросил Антон.

Глаза Коли наливались злостью, неподдельной, абсолютной. Его нижняя челюсть затряслась, на губах запенилась белая слюна. Вид не предвещал ничего хорошего.

«Не к добру», – промелькнула серой мышкой мысль в голове Антона за секунду до того, как Коля в два шага преодолел расстояние, разделяющее их, и начал в исступлении колошматить мужчину ногами и руками, периодически прикладываясь и рукояткой пистолета.

– Юморить вздумал?! – приговаривал, продолжая свою экзекуцию, Николай. – Сейчас отобью тебе охоту шутковать.

Удары отзывались гулкими «ух» где-то глубоко внутри головы Антона.

Тамара, видя, что дело плохо, подскочила к Николаю и, проявив недюжую ловкость, схватила его за левую руку, повиснув на ней, не давая бить.

– А ты, света, чего лезешь? – заорал на нее он, замахиваясь, чтобы ударить.

Тамара зажмурилась, но руки не отпустила.

Коля в последний момент остановился и уже более спокойным голосом сказал: «Все, я спокоен, отпусти руку, света».

Тамара открыла один глаз и осторожно посмотрела на него, еще не до конца поверив, что избежала неминуемой кары.

– Меня, вообще, Тамарой зовут, – непонятно зачем уточнила она, отпуская его руку.

Николай подался корпусом вперед. Теперь его лицо было лишь в паре сантиметров от лица женщины.

– А мне без разницы, света, – процедил сквозь зубы он. – Света – это не имя, а ругательство. Поняла?

Тамара часто замотала головой и попятилась назад.

Тем временем Антон пытался встать с пола, но каждый раз валился обратно. Его лицо приобрело множество ссадин и кровоподтеков, которые обещали стать завтра серьезными синяками. У него лопнула нижняя губа и из нее, как, впрочем, и из ссадины на правом ухе, обильно текла кровь.

Коля, посмотрев на дело рук своих, вздохнул и помог встать Антону.

Он прислонил его к стене, чтобы тот не падал и опять задал свой основной вопрос:

– Ну и?

– Да что ты от меня хочешь теперь? – сплюнув на пол скопившуюся во рту кровь, прохрипел Антон. – Я сейф открыл. Забирай деньги и оставь меня в покое.

Коля плотоядно ухмыльнулся, Антону стало очевидно, что еще мгновение, и избиение продолжится вновь. Он уже начал поднимать руки к лицу, чтобы защититься.