Профессор оглянулся почти так же воровато, как старый разбойник Бартоло и, убедившись, что никто не слушает нас, вполголоса ответил вопросом же:

- А ты, на месте Бога, осудил бы их на вечные муки?

- Нет, конечно! Они же не виноваты, что Спаситель еще не пришел! Это Бог...

- Не надо искать виноватых. Как ты полагаешь, кто милосердней: ты или Господь?

- М-м-м-м... Ну... Он, конечно!

- Ergo - ? ... Чем ты так огорчен?

Я был настолько расстроен провалом своего последнего плана, что чистосердечно рассказал, как собирался сделаться язычником, чтобы в аду оказаться рядом с дорогими мне людьми. Где же теперь в загробном мире искать их?

Мой собеседник посмотрел на меня внимательно и с интересом. Примерно как на диковинного зверя, привезенного из самых глубин Африки. Видимо, увиденное ему понравилось, потому что он улыбнулся и, еще понизив голос, сказал:

- А ты уверен, что загробный мир устроен так, как представляет его твоя тетушка? Или приходский священник?

- А как?

Профессор пожал плечами:

- Ignoramus. Откуда ты знаешь, что ад вообще есть?

- А разве в Писании...

- Где именно в Писании, в какой книге?

- Ну... я не знаю...

- Я тоже не знаю. Мы не знаем, насколько буквально надлежит понимать некоторые слова Писания и в какой степени они представляют риторические фигуры. Если кавалер скажет даме, что его сжигает пламя страсти, она выльет на него ведро с водой? Адское пламя - это настоящий огонь или аллегория мук совести, как некоторые считают?

- А кто так считает?

- Неважно. А если огонь - настоящий, вещественный, телесный, то как он может жечь бестелесные субстанции, именуемые душами? Можно ли шпагой изрубить на части воздух?

- Н-н-у-у-у... а куда же тогда идут грешные души после смерти?

- Умрем - узнаем. Но ведь тебя интересует дух Цезаря?