Почему? Что случилось и как это вообще возможно? Как он оказался в Мертвомире, почему стал чудовищем? Я не понимала. Моя голова раскалывалась от этого непонимания и ужаса. Я искала Ржавчину четыре года, искала и ждала. А он все это время был там, за Дверью? Но как?

Раньше я считала, что все, сказанное той ночью, было лишь несвязным хмельным бормотанием, но неужели Ржавчина знал, что окажется в Двериндариуме? Приютский мальчишка и Остров Двери? Как?

Я ничего не понимала!

Сжала виски ладонями, пытаясь сдержать бурю эмоций.

Пережитое тащило меня в бездну паники, и я скрипела зубами, пытаясь из нее выбраться.

И самый страшный вопрос.

Жив ли еще Ржавчина?

Я сказала Верховному, что эфрим убит, но надеялась, что он жив. Чудовище, которое едва не прикончило Кристиана. Я не знала, как к этому относиться. Любовь, ненависть, страх и непонимание смешались внутри и сплелись в единый тугой узел.

Отодвинула рукав и посмотрела на браслет. Под ним мое запястье обвивала черная лента. Подарок эфрима. Подарок Ржавчины…

Мне хотелось плакать.

– Что с нами случилось? – прошептала я. – Ты стал чудовищем, а я надела чужую маску. Разве об этом мы мечтали, мой друг? Мы хотели дом на холме, и сад. И еще собаку. Ты стал бы топить по утрам очаг, а я научилась бы готовить… Почему все пошло наперекосяк, Ржавчина? Я по тебе скучаю…

Бок вспыхнул, словно в меня воткнули раскаленную кочергу, и я вскрикнула.

Узор из шрамов пекло. А это значит… значит…

– Жив! – закричала я.

Чайки, подобравшиеся к самому берегу, разлетелись с недовольными воплями.

Я перевела дыхание, успокаиваясь.

Если мой шрам горит, значит, Ржавчина все еще жив. И возможно, пытается снова пробраться в этот мир. Между нами существует связь, ее природу я не понимаю, но связь реальна. И возможно, я смогу найти своего друга, если прислушаюсь к ней? Я должна его найти – для начала. А потом решу, что делать дальше.

Только если Ржавчина снова попытается проникнуть сквозь каменного эфрима на стене Вестхольда, дело может закончиться плачевно. Верховный ввел особое положение, теперь весь Двериндариум словно большой капкан.

Что же делать?

Шрам снова заныл, но уже не так больно. Я прижала ладонь к боку.