Никаких вещей у нас практически нет, да и зачем они нам, ведь мы решили начать всё заново, а может быть, просто сделать перерыв, но всё должно быть иначе, определённо иначе, всё будет по-новому, это лето будет другим.
Я просыпаюсь от звука стучащих в окна нашей машины веток хвойных деревьев. Не знаю, когда папа свернул с большой дороги, но сейчас мы едем по узкой дорожке, с двух сторон окружённой деревьями, принимающими нас в свои объятия. Мама тоже уже проснулась, из их разговора с отцом я понимаю, что наша цель уже близка. И правда, вскоре мы въезжаем в маленький городок, со всех сторон окружённый лесом и находящийся на берегу сопровождающей нас почти всё время реки, как я потом узнаю, её имя Юкон, да, именно имя, ведь она не может быть неживой. Мы проезжаем весь город минут за семь и продолжаем движение, останавливаемся у дома, стоящего в стороне от всех километрах в пяти, он располагается на возвышенности, поэтому кажется, что город совсем рядом.
Из деревянного двухэтажного дома к нам навстречу выбегает мужчина лет сорока, он в фартуке, а его руки и правая щека в муке, видимо, нас действительно ждали. Томас – друг детства моего отца. Раньше их дома стояли рядом, они были как братья, но взрослая жизнь развела их. Мой папа стал музыкантом, а Томас – авиаконструктором, как они и мечтали. Дом детства отца снесли, и вообще город стал меньше, многое поменялось, но встретились они, как будто и не было этой четверти века. Теперь мы тоже все в муке.
На самом деле о таком доме можно только мечтать. В нём приятно пахнет деревом, на стенах висят фотографии и небольшие картины, но самое главное, на втором этаже в холле с окном во всю стену с невероятным видом стоит белый рояль и больше ничего, только рояль. Но разве этого мало? Это место – самое волшебное место, которое мне когда-либо доводилось видеть, а видел я немало, уж поверьте.
В Лос-Анджелесе у нас шикарная квартира, но в ней всё настолько идеально и ярко, что нередко она меня раздражает, благо бываю я там редко, потому что живу сумасшедшей жизнью, да, несомненно прекрасной и интересной, но от всего, даже самого потрясающего, иногда нужно отдыхать. За этим мы сюда и приехали. В край, где всё настолько спокойно, что во всём городе за год происходит меньше событий, чем у меня за неделю. Где можно насладиться музыкой тишины, где нет суеты, где никто не следит за каждым твоим шагом. Да, теперь я точно знаю, мы поступили правильно.
ФЕЙТ
Папа сказал, что сегодня к нам приедет его лучший друг детства со своей семьёй. Я очень этому рада, ведь папа практически ни с кем не общается, сейчас лето, и в школе каникулы. Я знаю, он тоскует и ждёт не дождётся начала учебного года. Да, я забыла сказать, папа сейчас работает в местной школе учителем физики. И знаете, если бы у меня в школе был такой учитель физики, мир бы точно приобрёл какого-нибудь учёного в моём лице, но, к сожалению, или, к счастью, у меня совсем другие интересы.
Сколько я себя помню, музыка была главным увлечением моей жизни, а сейчас я точно знаю, что она просто вся моя жизнь, я без неё не могу, и иногда бывает приятно подумать, что и я ей хотя бы немножечко нужна. Каждый будний вечер, независимо от времени года, наличии каникул и всего прочего, я преподаю вокал и фортепиано всем желающим детям. Занятия проходят в моей школе, которая, как вы, наверно, уже смогли догадаться, в городе одна, их посещают как дошколята, так и мои ровесники. Всего у меня 15 учеников, а учитывая, что городок у нас маленький, и желание заниматься музыкой, честно говоря, ведь есть далеко не у всех, это очень даже неплохо. Мы всё успеваем, но в то же время и нет возможности расслабляться. Нас объединяет любовь к музыке, нам интересно друг с другом, интересно вместе с музыкой, а это самое главное. Вы можете задать вопрос: «Кто же ей дал право преподавать, ведь она сама ещё учится?» Да, ещё впереди один год в школе, но школу искусств я закончила уже два года назад, диплом об окончании, в частности, даёт мне право преподавать. Может быть, это и есть дело всей моей жизни, время покажет, но пока меня устраивает абсолютно всё.
Наш дом стоит в стороне, от школы нас отделяют шесть километров, обычно мы с папой преодолеваем их на велосипеде, пока это только возможно, это наш любимый вид транспорта, хотя машина тоже имеется. Как это чаще всего бывает, сегодня я возвращаюсь домой на своём Луи, это мой велосипед, прошу любить и жаловать. Я никогда не слушаю музыку в наушниках, особенно на улице. Нас окружает столько прекрасных и разнообразных звуков, ни в коем случае нельзя ничего упускать: течение реки, шёпот листьев, хруст веточек под колёсами велосипеда, пение птиц, рояль… Да, я слышу наш рояль.
КАРТЕР
Уже третий раз я поднимаюсь на второй этаж, но никак не могу решиться сесть за инструмент. Томас сказал, что, кроме его дочери Фейт, на этом рояле ещё никто не играл, но он добавил, что она будет невероятно счастлива, если кто-нибудь разделит её любовь именно к этому роялю, к инструменту вообще, к музыке. Честно говоря, бояться чего-то не в моём стиле, но я определённо чего-то боюсь, боюсь что-то нарушить, пока не знаю, что именно, но чувствую, что определённо что-то есть. Но, как я уже говорил, обычно я не боюсь, поэтому и сейчас страх всё-таки проходит, я сажусь за рояль и начинаю играть своё крайнее сочинение. Не подумайте, что я какой-то гений, абсолютно нет, просто музыка – моя жизнь, и иногда я сочиняю как просто музыку, так и песни.
Мне нравится, как здесь звучит рояль, звуки окутывают тебя с ног до головы, поглощают тебя полностью. За инструментом я всегда чувствую себя спокойно, музыка в таком проявлении – моя защита, моя суть. Свою первую более-менее разумную песню я написал в 12 лет, тогда я как раз учился в музыкальной школе. Конечно, у меня было и сольфеджио, поэтому писать было намного проще, ведь без знаний нотной грамоты и гармонии, хотя бы самых элементарных, всё усложняется в разы.
Я заканчиваю играть с твёрдым намерением вернуться к этому волшебному инструменту ещё не раз. Я закрываю крышку, поднимаю глаза и замечаю стоящую на самой верхней ступеньке девушку. Как я мог не заметить её появления? Рыжие волосы, изумрудные глаза. Конечно, я знал о существовании Фейт, но даже и подумать не мог, что она произведёт на меня такое впечатление.
– Привет! Я Фейт, – улыбнувшись, сказала она и протянула мне свою руку всю в браслетах и фенечках.
– Привет! А я Картер. У тебя потрясающий инструмент, – ответил я, пожав её руку.
– Спасибо! Я очень рада, что тебе понравилось на нём играть. А мне понравились твоя музыка и её исполнение. Ты здорово играешь!
Её улыбка. Такая светлая и добрая. И взгляд. Она смотрит мне прямо в глаза. Со мной происходит что-то странное, но ладно, разберусь попозже, а пока я решаю отвлечься и сменить тему:
– Я так проголодался. Уверен, твой папа приготовил что-то вкусненькое. Судя по всему, он любит готовить, да? – спрашиваю я, направляясь к лестнице, Фейт следует за мной. Я не вижу её и начинаю ощущать, что мне жутко чего-то не хватает.
– Да, папочка обожает готовить, а когда есть повод, например, ваш приезд, он просто счастлив. Сегодня папа приготовил все свои коронные блюда, он вас очень ждал. Кстати, я забыла сказать, что я очень рада знакомству с тобой. Ты и твои родители – прекрасные люди. Я, как и папа, безумно рада, что вы приехали.
И снова эти волшебные улыбка и взгляд. Мы уже почти дошли до столовой, и я успеваю только вставить: