Тибет
Самолет плавно приземлился и побежал по дорожке к небольшому зданию аэровокзала. Короткие процедуры пересечения таможенной границы, и вот мы на улице под ярким тибетским солнцем. Я нанял водителя, на повидавшем многое американском джипе, наверное десятилетней давности, и он покатил нас по горным дорогам. Неплохие дороги сменялись просто отвратными, но наш драйвер уверенно преодолевал все препятствия. Мы не пропускали ни один из встречающихся на нашем пути монастырей. Все было ново и интересно, особенно, встречи с различными, необычными людьми, буддийскими монахами, ламами и йогами. Общаясь с ламами, я находил живое подтверждение того, о чем уже имел ясное представление. Духовные наставники и простые жители Тибета искренне верили, а многие знали, и сами общались с нематериальным миром, для них это была повседневность. На окраине одного из далеких селений, стоял маленький храм, где жил и трудился всего один монах. После продолжительных с ним, обстоятельных бесед, мы подошли к самому для меня главному. Вот он то и рассказал мне, что недалеко в горных лесах, в совершенном одиночестве живет йог, который является хранителем духов пещеры. Этот рассказ меня очень сильно заинтересовал, и я попросил монаха отвести меня к йогу. Монах долго внимательно смотрел мне в глаза, и я ни разу не отвел своего взгляда, хотя его взгляд был очень проницателен. Через какое-то время, перестав меня сверлить своим взглядом, он сказал что отведет меня к йогу, отшельнику. Не откладывая на завтра , мы решили сразу пойти и уже через час втроем шли по горной тропе.
Пройдя по узкой тропинке через чащу леса, около двух часов, мы подошли к довольно большому дереву, под сенью которого расположилась маленькая хижина отшельника, йога. Наш проводник заглянув в него и поднял палец вверх, что означало вероятно: тихо, не шуметь. Подойдя к нам, он сказал: «Он здесь, медитирует. Будем ждать». Мы не стали спорить и с удовольствием уселись на траву, отдыхая от довольно утомительного перехода. Затем пригласили своего проводника и все вместе с аппетитом перекусили припасами, которые были принесены мною в рюкзаке. Прошло наверное не менее двух часов, пока наконец-то из хижины вышел человек. Мы увидели не старого, мужчину с длинными волосами, бородой, в белых штанах и голым торсом. На вид ему было от сорока до пятидесяти лет. Зато глаза и взгляд этого человека говорили о его внутренней молодости и высоко духовной сути. Монах представил нас отшельнику, которого звали Джинжу. Расположившись под деревом, мы приступили к не спешной беседе. Йог правильно изъяснялся на английском, и мне было даже стыдно за свой ломаный английский. Я поведал о цели нашего визита к нему. Хозяин внимательно выслушал. Затем рассказал, что действительно, в глубоких горных пещерах находятся очень древние люди. Йог, предупредил, что войти в пещеру обычному человеку нельзя, что духи, охраняющие пещеру, не пускают в нее неподготовленных и грязных духом. Только чистый духом и мыслями стремящийся к высшему знанию, может быть принят хранителями, духами пещеры. Не санкционированное, насильственное вторжение в пещеру грозит физической смертью каждому, кто это предпримет.
Уважаемый Джинжу, разрешите мне посетить эту пещеру! Я чувствую, что должен там побывать! – настойчиво убеждал его Я.
Вы не простой любитель приключений. Я вижу, что за вашим любопытством лежит более глубокая подоснова. Если внутреннее Я, Душа, требует, к ней следует прислушаться, и ее советы следует исполнять. Все болезни физического человека являются следствием подавления желания души. Вы удивлены? То, что простые люди называют совестью, это отголосок требований внутренней сути человека, его бессмертной души, поступать по нравственно положительным законам. И если человек не прислушивается к голосу своей души, совести, то душа наказывает свою физическую оболочку болезнью. Смерть физического тела происходит вследствие принятия душой решения о том, что она выполнила свою миссию в данном теле и более ей здесь делать нечего.
Он замолчал, возникла недолгая пауза. Мы смотрели друг другу в глаза.
Ну, хорошо, завтра утром я отведу вас к пещере!
Утром следующего дня, оставив Алису вместе с нашим проводником, монахом, около простого жилища йога, мы с Джинжу отправились по горной тропе. Пройдя около двух или трех километров, мы подошли к узкому, как щель, входу в пещеру.
Здесь и живут Вечные люди,– благочестиво сказал Джинжу.
Я буду ждать тебя здесь, но помни о том, что я тебе сказал: " Дух пещеры видит человеческие мысли и чувства."
Щель была настолько узкой, что я еле протиснулся внутрь. Слабые контуры прохода в глубину пещеры, растворялись в темноте. Легкий воздушный поток идущий от входа, говорил о том, что пещера имеет где-то второй выход. Я немного постоял, чтобы глаза привыкли к полумраку. Когда глаза адаптировались к сумраку пещеры, я двинулся дальше. С каждым метром моего продвижения вперед, внутреннее чувство гнетущей опасности становилось все сильнее и сильнее, а потом неожиданно тяжелым прессом вообще навалилось на сердце. Пересилив себя и собрав в кулак всю волю, я сделал еще несколько шагов вглубь. Под сердце вошли, как будто тысячи иголок, дыхание перехватило, ноги сразу стали ватными. Привалившись к камню, мутнеющими глазами я смог увидеть впереди, что проход заканчивался и открывался большой зал. Сознание затуманивалось, и в какой-то момент я провалился в небытие. Буквально в следующую секунду мое сознание уже летело по темному тоннелю, в конце которого явно виделся свет. Ощущение было почти такое же, как я испытал в Турции, в аквапарке, где решил спуститься на одном из атракционов внутри трубы, и летел по темному, закрытому коридору вниз, в полной темноте и в полной неизвестности о конце пути. Но в аквапарке полет в темноте закончился неожиданно светлой и приводящей в чувство водой. Сейчас же я ничего не видел в тоннеле по которому я , а вернее мое сознание, летело. Возникла мысль:« Что это за тоннель? Вероятно антахкарана или сутратма?»,– и сразу же получил ответ в виде картины моего физического тела в объемном, голографическом представлении, и тоннель виделся как серебряная нить от центра в основании мозжечка головного мозга к моему же эфирному телу. Каким–то образом сразу возник ответ, что это нить связи жизни и смерти, сутратма. Но никакого страха у меня не было. Тоннель закончился ярким светом и я, как бы, нырнул в свое эфирное, энергетическое тело в полном осознании себя мыслящей единицей, одной из множества которых населяли этот мир. Мое астральное тело, отделилось от физического, окруженного ореолом энергетического, эфирного тела, которое распростертое лежало на каменном полу пещеры. А я, в своем сознании, мило смотрел на него сверху. И все вроде бы в порядке, ни страха, ни удивления. В этом мире, не было ни узких проходов, ни каменных сводов, ограничивающих пространство, а только их слабые туманные астральные или энергетические соответствия. Нематериальное, прозрачное тело моих желаний и эмоций окружали несколько небольших сущностей, которые имели отношение к камню или металлу горных пород. Они были настроены явно недоброжелательно к не званому посетителю, так как эмоциональные окраски их астральных тел то вспыхивали ярко, то переходили в темные тона. Я почувствовал, что меня изучают. В какой-то момент времени, из неоткуда, возник человеческий образ. Он был огромных размеров, и своим видом очень отличался от современного человека. И хотя в этом мире слов не произносили, но я сразу понял заданный мне вопрос и про генерировал свои мысленные ответы:
Зачем ты пришел сюда, Стоящий на Пути ?
Я явился с добрыми намерениями познанья .
Ты перешел запретную границу «Не преступи» между жизнью и смертью, и обратной дороги в физический мир у тебя больше нет. Твоя душа уже никогда не вернется в прежнее тело. Но ты не из тех душ, которые покидают свои оболочки в беспамятстве, уходя в очищенье ничего не поняв, с тоской и жаждой по телесным ощущениям. Ты «Стоящий на пути». Но, преступив черту, ты закончишь развитие в своем прежнем, физическом теле. Низшие духи земли уже готовы начать разбор энергии жизни твоего тела.
И хотя мое сознание находилось в астральном теле, я увидел, как лежащее на земле мое физическое тело, обрамленное ореолом энергетического, эфирного тела, окружили какие–то мелкие серые сущности, которые стали быстро поедать энергию моего эфирного тела. И энергетическая аура моего эфирного тела стала меркнуть и бледнеть на глазах. И хотя я не чувствовал никакой боли, мне стало просто жалко моего здорового , во общем-то, тела. Все-таки я привык к нему за тридцать с лишним лет пользования. Но эта жалость была минутной, во общем-то я уже как-то отстранено смотрел на свое тело сверху. Что-то изменилось вокруг и в мгновение, хотя понятия времени здесь отсутствовало, как разряд молнии возник еще чей–то дух в пещере. Он, сразу же остановил процесс дезинтеграции серыми сущностями моего энергетического тела. И я хотя не услышал, но осознал диалог между этими двумя духами.
Хранитель, этот «Стоящий на пути» еще не прошел положенный ему путь в своем настоящем физическом теле. Ему еще многое предстоит сделать. Владыки Кармы не здесь предписали окончание его жизненного цикла,– так генерировал мысленное обращение к Духу пещеры вновь появившейся Светлый Дух.
Аджун! Твоя настойчивость заслуживает уважения, но на этот раз она могла стоить тебе жизни. Но ты не должен ее закончить под этими древними сводами. Я столько времени наблюдаю за тобой и знаю, что конец твоего пути еще очень далек! Возвращайся назад, к свету, и я всегда буду с тобой!
Обращение этого светлого Духа ко мне несло такую теплоту, и в то же время, излучало такую волю, что мое сознание мгновенно полетело обратно по сутратме к физическому телу. Перед тем, как сознание влетело в физическое тело, я успел сгенерировать и излучить всего один вопрос: «Кто вы великий, светлый Дух?».
На что мне был послан ответ:« Зови меня Фетфландия! До новой встречи сын Веда !».
Последнее, что я смог увидеть в темноте свода пещеры были сидящие в позе йога человеческие фигуры. Их было довольно много, хотя они были разные по росту и по своему внешнему виду. Но я сразу осознал: все эти человеческие тела людей, которые вошли в состояние сомати и сами, по своей воле покинули их. Оставленные физические тела мягко прошли процесс консервации, и теперь могли храниться в этом зале тысячелетия, ожидая возвращения своей сути, своей бессмертной души, которая и оживила бы вновь эти тела. Все это было рассказано у Эрнста Мулдашева.