Августа спрятала лицо в ладонях.
– Ладно, это все очень интересно, но я спешу, – выдал Демьян.
– Еще минуту, внук, – остановила его Изольда. – Хотелось рассказать сразу всем, но придется и неполному составу, раз уж так получилось. Я внесла изменения в завещание.
– Опять?! – выпучил глаза Герман. – Мама!
– Теперь та часть, что причиталась тебе, сын, будет поровну разделена между Демьяном и моим правнуком.
– Каким правнуком? – нахмурилась Лана.
– Таким, которого носит Виктория, – ответила Изольда. – Часть Вольдемара перейдет по наследству Августе и ее детям.
– Каким детям? – совсем опешила мать Демьяна. – Августа?
– Я не беременна, – тут же поспешила оправдаться девушка.
– И, предупредив ваши дальнейшие вопросы, я уверяю, это последние изменения в моем завещании. Других не будет, решения я не изменю, – припечатала всех стальным взглядом Изольда. – Ах да, Света, если с моим правнуком вдруг что-то случится и он не родится, то вся причитающаяся ему часть уйдет Виктории.
– Что? – переменилась в лице ее невестка.
– А если с Викторией совершенно случайным образом вдруг что-то случится, то все деньги унаследует благотворительный фонд помощи африканским детям.
– При чем здесь Африка, мама? – закатил глаза Герман.
– Ты бы лучше с братом разобрался наконец, – фыркнула Изольда. – Здоровые лбы, вон седина уже появилась у обоих, а все причиндалами меряетесь. Я вас такими не воспитывала.
– Вика беременна? – пошатнулся Демьян, словно до этого момента он находился в вакууме. – У меня… будет сын?
– Может, и дочь, – пожала плечами бабушка. – Но я ставлю на мальчика. Сильные Власовские гены…
Дослушивать ее он не стал, сорвался с места, словно пол под ногами вдруг загорелся.
Мужчина так спешил успеть к своей Лисичке, что не заметил, с какой гордой улыбкой смотрела ему вслед Изольда.
Весь мир для Демьяна сузился только до одной женщины. И ребенка, которого любимая носила под сердцем.
“И зачем я вообще отпустил ее в этот Израиль? – бичевал себя Власов. – Нужно было запретить лететь. Нужно было давно рассказать о том глупом споре…”