Марина подумала еще.

– В принципе… знаешь, у нас есть состав подешевле. Польский. Если его брать, то уложимся в десять рублей на ту длину, которая есть. Еще и на гель скидочку сделаю.

– А что за польский? Он нормальный?

– Нормальный. Держит хорошо, – с некоторой задумчивостью отозвалась мастер. – Просто польский.

Нет бы мне тогда подумать, что это Марина такая добрая стала и дает цены ниже рынка! Но желание сэкономить, да еще и получить гель со скидкой, напрочь отключило мозг. Если, конечно, он у меня тогда был.

– Делайте!

Мисс ПТУ ловко наразделяла мне волосы на проборы. Достала большой полиэтиленовый мешок с бигуди-«коклюшками» (судя по потрепанному виду, либо купленными б/у, либо доставшимися в наследство от старейшего мастера салона после ухода на пенсию).

Что такое коклюшки для химии? Это такие тоненькие палочки-бигуди, на каждую из которых надо накрутить тоооненькую прядку волос и крепко-накрепко обвить это дело резинкой.

Вот этой накруткой Марина и занималась следующие часа полтора. Я, честно говоря, не ожидала такой продолжительной и нудной процедуры. Кажется, минут через двадцать отключилась. Встала-то в школу в семь. Потом семь уроков. После школы бегом на электричку без захода домой. Вдобавок в тот день я ничего не ела, потому что экономила на еде в школьной столовой (а иначе как скопила бы десятку на прическу?). И вот я сидела в этом потрескавшемся кресле и мечтала или о чебуреке, или о голодном обмороке. Второе сбылось. Очнулась от крика мастера прямо над ухом:

– Девочки! У меня закончились коклюшки! Кто даст свои?

Коллеги-«девочки» со злорадством переглянулись.

– Прости, Марин! У меня у самой запись на химию. На пять часов.

– У меня тоже. Лишних нет.

Волна злорадства докатилась и до мужского зала. Мастера повыключали свои фены-жужжалки. И с приторным сочувствием сообщили, что «у них откуда ж? В мужском зале?»

Лицо Марины в зеркале так вытянулось, что я окончательно пришла в себя. Вечерело. За полтора часа у меня была накручена только половина головы, на что ушел стандартный комплект бигуди. Тут до нас обеих дошли истины. До меня: почему в других салонах более опытные мастера просили у меня двойную цену. До Марины: какого хрена она со мной связалась? Мы и до ночи не закончим. А может, и вообще не закончим. Коклюшек-то нет. А если бы и были… еще полтора часа на вторую половину волос, и потом час сидеть мне с раствором под колпаком фена. А салон до восьми. Расплетать было уже не в тему… Время потрачено. И чек пробит в кассе.

Еще раз обозрев сделанное, мастер аккуратно поинтересовалась, могу ли я завтра в школе не снимать шапку? Оставить все как есть, а после уроков опять приехать в Салтыковку, мастер как раз где-нибудь нароет второй комплект бигуди, и мы завершим начатое. У меня на это были возражения. Что до школы дело не дойдет. Родители, увидев у меня на голове ЭТО – расплетут коклюшки сами и выкинут их в мусоропровод. И раз плакали мои десять рублей, добытые в честном бою борьбы с голодом на больших переменах, то защищать драгоценный набор для химии я мстительно не буду. И Марина останется без заработка.

Ситуация становилась патовой.

Минутная стрелка на часах приближала нас к точке невозврата.

И тут произошло чудо. Та самая дама с «бараном», отпустив очередного обкромсанного клиента, скрылась в подсобке на перекур и вернулась с мешком коклюшек. Отодвинула уже совершенно растерявшуюся Марину и сама начала быстро накручивать прядки. Правда, после первой бигудюхи наконец внимательно всмотрелась в мое лицо. Ахнула. Спросила, в каком я классе и не живу ли на улице Пионерская. А то у ее соседки дочь-шестиклассница точь-в-точь. И щас бы она позвонила моим родителям. Чтоб задали трепку.

У опытного мастера дело пошло быстрее. Марина, извиняясь, что-то поскуливала рядом и пыталась помочь. Но «барашке» помощь не требовалась. Пальцы летали, как молнии. Все это действо сопровождалось ворчанием «Ишь, шалавы. Пороть некому… Что одну, что вторую». Когда мисс ПТУ, звеня клипсами и уже не виляя бедрами, убежала покурить, толстая мастерица спросила у меня вполголоса: