– Ты прав, – одни рывком вскрыла запечатанный конверт и достала сложенные пополам листы, – нужно решить что-то. Но пока я не узнаю всей правды, не смогу отпустить это.

– Тебя оставить одну…

– Нет,– вскинула голову и с облегчением увидела, что Антон не уходит, – можешь побыть со мной?

– Конечно.

Снова притянул меня к своей груди, и я погрузилась в чтение. Не поняла, сколько прошло времени, но пока не прочитала последнее мамино послание, не смогла успокоиться. И сейчас еле сдерживала слезы. Глаза щипало, сердце трепыхалось в груди. Я сжала исписанную аккуратным почерком бумагу и прижала её к губам.

Все это время Антон просто молча обнимал меня.

И сейчас не лез с вопросами. Просто ждал, пока я проживу все это. Просто был рядом со мной…в момент, когда мне нелегко.

Из писем мамы я поняла, что она не врала. Ни один факт она не исказила. В своих посланиях она рассказывала все то, что я услышала от неё в кофейне. Последнее её письмо вообще повествовало о том, что произошло с браком родителей.

Я жалобно всхлипнула и тут же оказалась прижатой к крепкой и такой родной груди. Я рыдала, выла и хваталась за футболку своего любимого человека, чуть не разрывая её на куски. И остановилась только тогда, когда сил на слезы не осталось. Когда вся душа была опустошена.

Антон осторожно поднял меня на руки и отнес в нашу кровать, где я забылась беспокойным сном.

Дела на работе никак не давали мне набрать номер, который оставила мама. На одном из обедов, когда мне удалось вырваться из западни бесконечных отчетов и проверок, я крутила её визитку в руке. Антон задумчиво помешивал кофе и тоже не спускал глаз с глянцевой картонки.

– Ну и что ты её гипнотизируешь?

Я с тоской посмотрела на его огромный гамбургер, облизнула губы, на которых тут же ощутила жадный поцелуй. На удивление, наша страсть разгорелась после признания Антона ещё сильнее. Теперь он каждый раз заявлял, что имеет полное право тискать меня, где захочет и как захочет.

– Не знаю, что делать, – прохныкала я, отпивая свой зеленый чай.

– Может, для начала нормально поесть?

Антон скептически отнесся к моему желанию постройнеть. Он без конца ворчал, что у меня отпадная фигура, а я млела от его комплиментов, но продолжала держать продуктовую оборону.

– Позвонить для начала.

«Пронина Инга Львовна, специалист по международным связям», – впервые рискнула я прочитать информацию, набитую простым черным шрифтом. Глубоко вдохнула и увидела, как Антон протянул мне телефон, в котором раздавались гудки.

– Слушаю… – донесся до меня мамин голос, и я вытаращила глаза на своего парня. Он только кивнул и встал из-за стола, оставляя меня одну. Я недовольно фыркнула, поднесла телефон к уху.

– Привет, мама, – в трубке воцарилась тишина, и я даже проверила, не прервалась ли связь, – это Анжелика.