–Прости меня за все обиды. Я больше не могу сдерживать себя…Я люблю тебя! Может быть ты когда-нибудь простишь меня…Я хотел быть с тобой потому, что любил…Но, как дурак, молчал о чувствах. Считал любовь дворянина к крестьянке ущербной…

Граф Саммерфорд подошёл сзади и, обводя друзей за столом глазами, спросил:

–Он, что, уже пьян?

Один из баронов-вассалов посоветовал:

–Раскроши ему хайло. Чужая жена неприкосновенна. А уж тем более жена сюзерена.

Людей барона Рентона оттеснили за ворота замка. Сам провинившийся не оказал никакого сопротивления при аресте. Джоэн затрясло от жалости и сожаления к Рентону.

–А посажу-ка я его на кол,– под одобрительный смех вассалов решил граф.

–Не сегодня,– умоляюще молвила Джоэн.

–Ну, ладно, пусть поживёт до завтра,– лояльничал жених,– Отведите Рентона в темницу.

Нелвина увели.

–Можно мне со служанкой осмотреть замок?– спросила невеста жениха.

–Иди,– кивнул тот.

Он окликнул служанку, дал той распоряжение после осмотра привести невесту в его спальню.

Джоэн шла по коридорам замка, и её всё ещё трясло от нервов. Нелвин наконец-то сознался в своей любви! Тянул ведь, гадёныш, до последнего…Не раньше, не позже!

Служанка по-своему истолковала дрожь, раболепно предложила:

–Госпоже холодно? Я принесу накидку. Стойте здесь.

Как только служанка скрылась за поворотом, графиня Саммерфорд бросилась в сторону лестницы в подвал.

Какое счастье: охраны у зарешётчатой камеры не было!

–Пришла посмеяться?– раздался голос Рентона.

Он поднялся и вцепился в прутья, жадно разглядывая Джоэн.