— Мне нужна помощь.
Лицо повелителя Иристана исказилось на миг, и он вновь спросил, но уже не скрывая злости:
— И ты веришь, что Нрого поможет?
Поковыряв вилкой салат, я нехотя ответила:
— Ну, допустим, Нрого я не особо верю, но вот его тени очень даже. Собственно, на тень хассара Шаега и весь расчет.
И посмотрела на Эрана. Прямо. Воин так же прямо смотрел на меня. Затем прозвучал его следующий вопрос:
— Моя помощь тебе не нужна?
И я как-то сразу поняла, что в скупой фразе скрывается многое. И обвинение, и обида, и злость. Я все поняла, но ответить хотелось резко. Чтобы ему тоже больно было. Как и мне после слов про наложницу. И в наступившей тишине отчетливо прозвучало:
— Спасибо, повелитель Иристана, вы уже «помогли».
Эран застыл. А я даже не отвернулась, продолжая смотреть в его суженные от ярости глаза и ждать… Не знаю, чего тут можно было ждать хорошего, впрочем, ничего хорошего я больше от Иристана и не ждала.
Воин медленно поднялся. Повернулся, прошел вперед, до ограды, могучие ладони сжали железный поручень. Жалобный скрип железа я расслышала отчетливо. О том, с какой силой нужно было сжать кованые перила, чтобы они издали такой звук, даже думать не хотелось.
— Да если бы я знал, что ты Аэрд, я бы не коснулся тебя и пальцем! — хрипло произнес Эран.
Почувствовала себя грязной. Впрочем, меня сразу за тьяме приняли, так что эти отношения изначально ни к чему хорошему привести не могли. Но все равно до слез неприятно. И обидно и…
— Теперь знаешь, — зло ответила я. — Так что можешь не трогать ни пальцем, ни ногтем, ни всем остальным.
Эран стремительно развернулся, прожигая меня разъяренным взглядом. А я вновь принялась остервенело есть. От еды тошнило. Буквально, но я все равно проглатывала, усилием воли заставляя себя есть дальше. Потому что нужно. Нужно быть сильной.
— Киран! — Голос воина прозвучал неожиданно мягко, вот только это была обманчивая мягкость, потому что следующим, что он произнес, было: — Мне не хотелось этого говорить, однако ты совершенно не осознаешь, что означает предъявленное на тебя право сильнейшего.
Есть я перестала и теперь напряженно, исподлобья смотрела на повелителя Иристана, который совершенно спокойно, и даже с нежностью, пояснил:
— Право сильнейшего означает, что ты принадлежишь мне. Целиком и полностью. Ни попытка принять чей-то дар жизни, ни желание избежать жизни со мной тебе не помогут. Если Нрого хочет тебя, ему придется бросить вызов мне, Кира. А хассар Шаега этого никогда не сделает по одной-единственной причине — превосходно осведомлен, что мне не составит труда убить его. Его или кого-либо другого. На Иристане сильнейший я, Кира.
Удар под дых! Жестокий, сбивающий с ног, лишающий сил.
Я набрала салат на вилку, запихнула в рот, тщательно прожевала. Очень тщательно и медленно, а после, обдумав ответ, спокойно ответила: