— Ал, помнишь клоусское дело? Мне тут недавно сообщили кое-какие факты…

Легко сказать, «доверьтесь чутью», а как довериться, если оно упорно молчит?

Минуты текли одна за другой, я бродила между ящиками, тюками, комкала в руке перчатку и ощущала себя котенком, которого с размаху бросили в реку и теперь наблюдают: выплывет или утонет. Внутренний голос безмолвствовал, озарения не предвиделось, незнакомая обстановка напрягала, да и мысли, признаться, не особо радовали.

Почему Алистер меня не узнал? Ладно, голос… Он при первой нашей встрече звучал совсем иначе. Я тогда болела, хрипела-сипела так, что сама поражалась — ничего общего с тем, как обычно говорю. Но лицо? Да, я была под вуалью, но фата — не паранджа, настолько надежно она не закрывает.

А вдруг этот, прости господи, герцог лишь сделал вид, что меня не запомнил, а сам вынашивает какой-нибудь хитроумный и коварный план? Готовит западню или вообще планирует убрать по-тихому? Подкараулит потом в темном переулке — и нет больше попаданки, а с ней и проблемы. Что мне о нем известно? Ничего. Да и не только о нем.

Информация… Мне как воздух нужна информация. Нет, больше воздуха.

— Берт, я смотрю, твой «сотрудник» испытывает затруднения. Может, не будем больше его мучить?

Язвительное замечание хлестнуло наотмашь — мне словно пощечину дали. Взгляд Алистера уже давно сверлил спину, я физически чувствовала, как он давит между лопаток, а теперь еще это. В душе вспыхнуло негодование, не помню, как повернулась и выпалила:

— А вы не смотрите.

Идеально очерченные брови снова поползли вверх. Кажется, я только и делаю, что его удивляю — причем, при каждой встрече.

— Я серьезно, — продолжила я, стараясь держаться твердо, но не переступать границ вежливости, с его светлостью все-таки беседую. — Сделайте одолжение, прекратите за мной следить. Мешаете работать.

При слове «работать» изумление на лице Алистера опять сменилось иронией. Он явно собрался прокомментировать мои слова, но не успел — я развернулась и быстро пошла прочь. Спорить я с ним не собиралась, грубить — тем более, хотя так и подмывало высказать все, что думаю. Но… Я в чужом мире, законов которого совсем не знаю, а значит, стоит промолчать и просто заняться делом.

Сжала кулаки, ускоряя шаг. Я найду этот чертов пакет, обязательно найду.

Ряд…

Другой…

Третий...

Я постепенно успокаивалась. На место растерянности приходила холодная решимость и сосредоточенность, подогреваемые желанием утереть нос одному зеленоглазому герцогу, доказать, как он ошибался. Там, в подвале, мне было настолько плохо, что я вообще не замечала, что творилось вокруг. Может и сейчас так поступить? Не думать. Не анализировать. Даже не чувствовать.

Вдохнула, выдохнула, опустила ресницы, отрешаясь от всего, что происходит в помещении — от звуков, запахов, голосов, красок внешнего мира. Есть только я, странный огонек, что теплится глубоко внутри, и вот эта перчатка, принадлежавшая неулыбчивому пожилому мужчине.

Тонкие губы, кустистые седые брови, до жути неприятный колючий взгляд…

Да, он выглядел именно так, я в этом уверена. Как и в том, что мужчина был здесь, на складе…