В груди поднялась волна гнева. Вот какого мнения о нас собственный отец. Впрочем, ничего нового. Только пальцы начало нестерпимо жечь, сила снова реагировала на мои эмоции.

— Но они живы, ваше величество, — подобострастно промямлил Коломб. — И свою пользу принесли.

— Не так, как я ожидал… — резко одернул его.

— Чего ты хочешь? — перебила.

Он снова обратил на меня внимание. Зыркнул недобро. И что-то такое темное, довольное в его взгляде заставило затрепетать.

— И как вообще тебе удалось меня похитить из Атара. Это из-за метки? — внезапно вспомнила о жжении в затылке, невольно потянулась рукой. Только сейчас осмотрелась, где нахожусь, и со страхом узнала лабораторию Коломба. Мраморные столы, полки, колбы с разными зельями. У входа застыли верные стражники. А где-то за дверьми, вдоль темного сырого коридора, тянулись камеры с решетками для особо «сговорчивых» подопытных.

— Я же говорил, что умная, — блеснул глазами. — Упертая. Но умная. А упертость и сломить можно. Это я люблю.

По коже пробежал мороз.

Если бы я знала, что моя сила поможет, сожгла бы тут все дотла. Но понимала, что сейчас это только навредит.

— Метка, ваше высочество, — захихикал Коломб. — это не только маяк, но и портал. Экспериментируя над магией жителей островов, скрупулезно исследуя ее, я понял, что каждый символ, каждый рисунок несет в себе скрытый смысл. Ваш рисунок соединяет в себе символы глаза и двери, что означает маяк и портал. Но портал к тому, кто призывает, к тому, кто нанес эту метку или имя которого нанесли вместе с символами.

Теперь стало понятно, почему защита королевского дворца никак не среагировала на мое похищение — метка создала впечатление, что я сама покинула стены замка, по собственному желанию. А это не запрещалось.

— Почему же вы сразу меня не призвали? — потянула недоуменно. Потерла пальцами саднящий затылок.

— А зачем? — поднял брови Роверт. — Мне понравилось, как ты смогла завоевать неприступного и холодного Эдхарда Мак-Альпина. Такой союзник только на руку.

Осознавать себя марионеткой в чьих-то руках было до боли неприятно. Но знал бы Роверт, что о нем думает Эд, понял бы всю тщетность затеи.

— А теперь что от меня надо? — нахмурилась, складывая руки на груди. Может все не настолько страшно. Если отец уверен, что через меня сможет снискать расположение Эдхарда.

— А теперь мы еще один маленький символ нанесем. Чтобы ты уж точно не отказалась сотрудничать. Еще не помешали бы регулярные отчеты о том, чем занимается твой муж. Возможно, армию собирает, тренирует, оружие разрабатывает…

— То есть, от меня требуется шпионить? — зачем-то уточнила. Терпение потихоньку начало кончаться.

— Грубо говоря, да, — подтвердил Роверт.

И я со всех сил сжала кулаки, чтобы не сорваться. Надеялась, что, возможно, есть еще шанс их переубедить, выбраться живой, а там уже, на свободе, сделать то, что нужно — избавиться от метки и сказать Эду то, что должна была давно сказать.

Но даже моргнуть не успела, как меня кто-то схватил сзади, скрутил за спиной руки, до хруста выламывая суставы. Дернулась, причиняя себе боль, упала на колени, прямо к ногам захватчика. И он с явным удовольствием потянул меня вверх, прекрасно осознавая, что ранит еще больше. Вскрикнула, попыталась вырваться, и поняла, что уже не могу сдерживаться. Ослепленная болью сняла контроль, и огонь побежал по венам, хлынул, как вода через разбитую плотину. Мои ладони вспыхнули, как два факела. И стражник с криком отскочил назад.