Наверное, что-нибудь натворила, чтоб вызвать жалость. Бедняжке Манон не хватило надолго запала, чтобы противостоять мне и она свалилась в лихорадке.

Вернее, прикинулась смертельно больной…

Пожалела о том, что объявила войну. Поняла, что не вывезет, испугалась и вновь вернулась к своему настоящему образу забитой тупой овцы.

Однако, широким шагом войдя в комнату Манон, я понял, насколько это предположение далеко от истины.

Первым в глаза бросился чемодан. Затем – кое-как напиханные в него вещи. Они были небрежно разбросаны тут повсюду – от платьев и пальто до предметов нижнего белья.

Я не разбираюсь во всех этих женских штучках – все это бесконечно далеко от меня. Перед свадьбой я выделил Манон крупную сумму денег, чтобы накупила себе платьев и всяких финтифлюшек, которые так нраятся женщинам.

Но женушка не особо продвинулась в этом направлении. Как позже мне донесли, Манон потратила все деньги на пожертвование в храм богини Астреи.

Что ж, это было ее решением. Я не собирался принуждать ее к тому, что самой природой в ней не было заложено.

Я поморщился и тут мой взгляд упал на стену.

Стену над постелью Манон.

Там было крупно и размашисто выведено черным углем: «Пошел на …!»

Клянусь, это первая женщина, которая меня послала!

В качестве точки в стенку был воткнут десертный нож, а на нем… На нем висела какая-то вещица. Я сорвал ее.

В моих руках было раскуроченное бриллиантовое ожерелье.

Цепочка – порвана, звенья ее согнуты. Драгоценные камни вырваны из пазов и рассыпаны по полу.

Такое ощущение, что Манон долго и упорно долбила колье большим булыжником.

Первые секунд тридцать я просто не мог поверить в то, что вижу всё это наяву.

Она сбежала!

Причем не просто сбежала, а оставила после себя такое! ТАКОЕ!

Эта девушка… О, эта девушка!