— Уберите вашу тыкалку с клеточки про фамилию, — резко вскидывает подбородок и зло прищуривается. И продолжает, теперь уже в полный голос: — Я собиралась всё это скрывать, а вы мне фамилию нахлобучили. Вы в своем уме, босс?

Я тоже утыкаюсь взглядом в её лицо. Нос к носу. Ну какая же она невыносимая. Стоим напротив друг друга. Уже не держу её за талию. Пять минут назад я её хотел, а теперь тоже хочу — только прибить.

— Именно потому, что я твой босс, я не буду ничего убирать. Брак уже заключён, — смеюсь, — почти что на небесах. Поменяешь паспорт, потом разведёмся — и поменяешь его обратно. Всего-то!

— А у шеста вам не станцевать?

Приближается, ставит руки на пояс. Какая же она упрямая. Дышу ей прямо в губы. Так хочется укусить, аж челюсть сводит. А она напирает. Ничего не боится. Ну где я её откопал?!

— Можно! Но только, когда гости разойдутся!

— Фигушки! — забавно выпаливает она. — Где эта тетка с амбарной книгой? Надо вычеркнуть этот пункт! Просто немножко поженились, это ещё куда ни шло, но вот эти смены персоналий мне совсем ни к чему. Я потом вообще от вас не избавлюсь. Ещё и подпись новую из-за вас придумывать. И не мешало бы брачный договор заключить, а то ещё отсудите мою комнатушку в квартире отчима. Я вас знаю, бизнес-тритона.

Вздыхаю. Даже не нахожу, что ответить. Просто сжимаю губы и разжимаю, открываю рот и закрываю. Кулаками трясу…

— Ну где вы опять застряли? — Возвращается в дом мать, прерывая мою пантомиму.

А я не придумываю ничего лучше, чем схватить эту строптивую красавицу-курицу за плечи и впиться губами в рот, чтобы она не несла всякие глупости.

Жар её рта вновь заставляет тело плавиться и таять. Становится всё равно, что она там щебечет. Люблю с ней целоваться, хоть она и коза.

— Ох, вы заняты. Надо торт выносить. — Мама уходит, стуча каблуками шикарных дизайнерских туфель.

— Мы идём. — Строго отклеиваюсь от губ жены.

Как будто я вообще ни при чём, и всё это ради дела и прикрытия.

А супруга, потеряв концентрацию, какое-то время шатается. Устанавливаю её ровно. Ни к чему сейчас эти вибрации.

— Это запрещённый приём, босс, — облизывается. — Нельзя все проблемы решать поцелуями.

А я развожу руками.

— Мне нравится, как ты вначале типа против, аж глаза пучишь от возмущения, а потом накидываешься на мой рот и целуешь едва ли не активнее, чем я сам.

Аня смотрит. Минуту, другую, третью.

— Герман Игоревич, у меня предложение. Давайте, как только закончится свадебное торжество — не обязательно сегодня, можно завтра, мы вас покажем врачу. Вам явно нужен профессионал. Ну это же ненормально, что вы то посылаете меня к чёрту с лицом древнегреческой статУи, то лезете целоваться, как ненасытный мохнатый любвеобильный лев. Надо же это как-то лечить.