Ждать пришлось недолго. О прибытии господина сообщили звуки фанфар, и гости высыпали во двор. Молодой хозяин впереди, с Марикой под руку. Девушка успела приодеться — от настоящей дамы не отличить. Раскланиваются, любезностями обмениваются…

— …моя невеста, — услышал Грем.

И не грянул гром, не сверкнула молния, старик даже не стукнул тростью по каменным плиткам двора.

— …предложить вам руку, госпожа, — нет, парень решительно не верил, что это произнес старый поборник традиций и приличий.

Но сказал ведь, подавая опешившей девице руку под растерянным взглядом сына, уже, наверное, начинающего жалеть о скоропостижном решении. Только аристократы слов на ветер не бросают, тем более изреченных в присутствии других благородных.

Грем на мгновение закрыл глаза, осознавая увиденное. А когда открыл, занимался рассвет…

— Держи, сынок. — Над ухом мелодично что-то позвякивало. — Твое первое жалование.

На колени шлепнулся довольно-таки тяжелый мешочек.

— Купи одежду поприличней, — продолжала Мига. — Не ходи в обносках, пусть и добротных. Наве ты понравился, веди себя достойно. О жилье не беспокойся, у нас много лишних комнат. И не смотри, как на…

— Ведьмы! — с трудом выдавил Грем. — Нет, так не бывает! Нельзя вернуть прошлое!

— Разумеется, нельзя, — кивнула старушка, — я же говорила, мы не властны над временем. Хотя иллюзии у нас с дочкой неплохо получаются… Ты знаешь, что тоже способен творить волшебство? Да-да, не отрицай, без тебя нам пришлось бы значительно труднее. Иллюзия выходит совершенней, когда ее создает очевидец.

Он внезапно рассмеялся. Вот как все обернулось! Облапошили ведьмы простаков. Девица добилась того, к чему стремилась, молодой господин избавился от необходимости исполнять сомнительное обещание, а старый…

— Почему ты уверен, сынок, что первым постучал в нашу дверь? — словно продолжила его мысли Мига. — И не говори о ведьмах с такой злобой. Наш фонарь — маяк для тех, кто ищет отрады. Он путь указывает. Большинству ведь достаточно надежды.

…а старый хозяин хотел, чтобы его сын немного остепенился…

Только Грем думал уже о другом. Надо же, Наве он понравился… И как теперь «вести себя достойно»?!