– Зачем про нее говорить? – Сказала она голосом, в котором смешались страх и злость. Такая реакция меня удивила. Я попыталась надавить на нее:

– Ты была ее близкой подругой и знаешь ее лучше всех, но если ты хочешь сказать, что тебя не устраивает моя персона, можно все переиграть. О том, что ты дружила с Катей, пока знаю только я. Но могут узнать и другие. Например – милиция. Можешь мне поверить, они не станут спрашивать разрешения, чтобы с тобой побеседовать и вытрясут из тебя все, что захотят. Ну так что, я пошла?

– Нет, постойте. Что вы хотите?

– Давай немного отойдем в сторону, если ты не против.

Я отвела ее подальше от любопытной толпы и только тогда спросила:

– У Кати был любовник?

Она явно не ожидала такого вопроса и уставилась на меня во все глаза, но тут же взяла себя в руки.

– С чего вы взяли? Катя была не из таких.

Было очевидно, что она лжет, но лжет умело, выбивая оружие из моих рук. Я не могла ничего доказать, у меня не было даже дневника, с помощью которого я могла бы уличить ее во лжи и она каким-то образом почувствовала мою уязвимость.

– Послушай, – жестко сказала я, – мне кажется, ту решила поиграть со мной в верю-не-верю, но у меня слишком мало времени. Я точно знаю, что у Кати был роман и что в день своего исчезновения она встречалась со своим любовником, который ее безжалостно использовал и бросил, а если так, то он может иметь непосредственное отношение к ее похищению. Скажи мне кто он, мне больше ничего не нужно.

И она испугалась. О нет, она испугалась не меня, это был совсем иной страх, который буквально затопил ее взгляд. Она была загнана в угол, но не смела сказать правду, потому что до смерти боялась того человека, о котором я ее спрашивала.

Я поняла, что она ничего мне не скажет, хотя ее реакция убедила меня в том, что я на правильном пути.

– Ладно. Я больше не буду донимать тебя расспросами. – сказала я. – По крайней мере сегодня. – Я достала листок бумаги, записала свой рабочий и домашний телефон и протянула бумажку ей.

– Если ты изменишь свое решение – позвони. В любое время.

Я повернулась, чтобы уйти, но она окликнула меня:

– Вы не сообщите в милицию?

– Если это тебя волнует больше, чем то, что твоя подруга попала в большую беду, то могу тебя успокоить – я не пойду в милицию. Пусть это останется на твоей совести.

И я пошла прочь. Из-за поворота как раз показался Джип Тима.

– Ну, как прошла беседа со столпом общества?

– Снова пустышка. Он ничего не знает. Когда я заикнулась о возможном существовании любовника, он так оскорбился, что едва не разорвал меня на части.